Разглядывая подробности боя, я уже не торопясь формировал очередное заклинание, прислушиваясь к бурлящей силе, что широким потоком вливалась сейчас в меня от других магов. Насколько еще хватит наших сил?
На мой неопытный взгляд, совместных запасов энергии должно хватить еще на тридцать-сорок применений, с учетом возросшего расхода. Хотя, может и больше выйдет, общий запас я оценивал лишь приблиительно. Не хватало опыта, чтобы определить границы полученных возможностей.
Пока я прикидывал, что да как, очередные супостаты вновь пошли на штурм, успешно тесня защитников. Пора вновь приниматься за работу…
Не знаю, сколько так продолжалось, счет времени я потерял давным-давно, и мог судить о нем лишь по состоянию магических сил. А остались их сущие крохи от былого, не считая нерастраченного пока еще резерва. Мы отбили уже двадцать или тридцать атак, считать перестал после первого десятка, орки давно не лезли вперед сломя голову и не пытались взять нас нахрапом, понимая всю бесплодность своих усилий, и больше кучковались внизу, взяв паузу на обдумывание новой тактики.
Да, мы отбили все атаки и даже умудрились развалить почти все живые лестницы, кроме одной, однако победа нам досталась дорогой ценой.
Больше половины легионеров погибло, отважно защищая стену. Погиб напарник Чинса и был серьезно ранен Дик, когда одному из орков удалось-таки повторить прием с метанием молота. Меня спасло только вмешательство щитников, вовремя среагировавших на угрозу и поддерживаемая все это время защита. В итоге я отделался всего лишь синяками и ушибами по всему телу, да звоном в ушах, знатно приложившись головой о доспех одного из своих охранников.
Чинс вообще не пострадал, каким-то звериным чутьем почуяв приближающуюся опасность и отпрыгнув в сторону за миг до атаки.
Остальным так не повезло. Дика молот задел по касательной, но даже так разворотил весь правый бок, а так и оставшегося для меня безымянного мага, вместе с тройкой щитников снесло со стены. Их крики до сих пор стоят в моих ушах, заставляя вздагивать. Жаль их, хоть толком и не знал никого из погибших…
Ага, вновь твари вверх полезли! Все никак успокоиться не хотят, гады серокожие. Ну ничего, сейчас мы вам всыплем по первое число!
Уже даже не напрягаясь, я сформировал заклинание и, напитав то энергией, принялся ждать удобного момента. Вымотанные предыдущими атаками легионеры, со стонами и матерком занимали позиции, призывая кары небесные на головы упрямых орков, не могущих никак угомониться.
Ланс, в потерявших первоначальный блеск доспехах, забрызганных орочьей кровью впемежку с человеческой, сновал в первых рядах, ободряя защитников словом и одним только своим присутствием.
Там, где он проходил, бросив несколько фраз, бойцы словно обретали новые силы: плечи их расправлялись, в глазах разгорался блеск и решимость стоять до конца. Видно было, что своему командиру они верят безоговорочно и подчинятся любому приказу беспрекословно. Такое уважение дорогого стоит и дается большой ценой.
— Ты готов, маг? — требовательно смотрят на меня синие глаза Ланса, подошедшего почти в плотную в ожидании ответа. — Сейчас вся надежда на тебя и твои силы. Смотри, не подведи нас.
Я киваю, говорить нет ни сил, ни желания.
— Что ж, пусть будут благосклонны к нам боги и даруют, наконец, победу, — на прощание произносит селен и уходит к следующей группе воинов, ожидающих командирское напутствие.
Оборачиваюсь к Чинсу, присевшему чуть в сторонке.
— Все нормально Лок, прорвемся, — улыбается он, стараясь выглядеть бодро и беззаботно. Но получается это у него из рук вон плохо.
Старый маг устал, по лицу разлилась нездоровая бледность от магического истощения. Он отдает все свои силы, но не жалуется и, стиснув зубы, выдавливает остатки энергии из измученного тела. Ведь больше некому делиться магией, а один я долго без подпитки не протяну.
Надеюсь, его силенок еще хватит, чтобы остановить очередную волну наступающих. Что мы будем делать потом, когда закончатся последние крохи энергии, я старался не думать…
В который раз за сегодня звучит сигнал горна и бойцы занимают позиции, готовясь встретить противника. На какое то мгновение все замирают, а единственный звук, нарушающий тишину, издают лишь пыхтящие где-то внизу орки. А затем все вновь задвигались, загомонили, понеслись зычные команды десятников, звон доспехов и топот закованных в железо ног. Уже привычные и успокаивающие звуки.
Однако в этот гомон вдруг чужеродным вкраплением ворвались гулкие удары со стороны главных ворот. Я, как и многие легионеры, в недоумении обернулся, пытаясь рассмотреть источник шума.