Вообще за время пути, который оказался не таким уж и тяжелым, как я себе нафантазировал, случилось не слишком уж много событий, заслуживающих упоминания. К походным условиям привык на удивление быстро, и уже день на пятый вполне поспевал за Витом. Правду говорят, что человек способен приспособиться к любым условиям жизни. Приспособился и я.
Караван и вправду заходил во все встречающиеся деревни, где всех желающих проверяли на наличие способностей и если таковые находились, предоставляли место в караване. Брали всех подряд, невзирая на пол, в возрасте от пятнадцати лет и выше. Как разузнал Вит, который оказался тем еще пронырой, девушки и женщины в основном поступали на факультет целителей. Хорошие целители в этом мире всегда были на вес золота, что неудивительно, поскольку больниц или врачей я тут еще нигде не встречал.
Мужчины редко становились целителями, шли на этот факультет неохотно и способности к исцелению у мужчин были не такими большими, что было как-то связано с покровительством богов.
Вит оказался хорошим парнем, даже несмотря на свое повышенное любопытство и манеру задавать кучу вопросов. Он оказался добрым и отзывчивым, и всегда готов был помочь. А к его словоохотливости привык довольно быстро и почти не обращал внимания. Вообще с этим неугомонным парнем мы как-то незаметно сдружились.
Всего имеющих способности набралось не так уж и много, на данный момент вместе со мной, желающих учиться магии насчитывалось всего два десятка человек, включая присоединившихся троих благородных, сына местного барона с вассалами.
О них следует рассказать отдельно. Присоединились они к каравану день на пятнадцатый, когда он покидал очередную деревню, где способности обнаружились аж у трех девушек.
За время пути нам не встречалось никаких особых препятствий, и уж тем более разбойников, чему я был несказанно рад. Но на такой случай каждый, кто шел в караване имел четкие указания. Поэтому когда всадники из передовой группы подали условный сигнал о приближении возможных противников, над обозом повисла напряженная тишина. Однако буквально через несколько мгновений все снова задвигались и заговорили: тревога оказалась ложной, и все начали гадать, кто же это сюда скачет.
Спустя минут десять все желающие могли лицезреть причину переполоха — троих богато разодетых юношей на великолепных скакунах. Даже я, особо не разбираясь в лошадях, смог оценить мощь и грацию животных.
Троица, переговорив с начальником каравана, пристроилась к головной повозке, после чего движение возобновилось. Как узнал уже через пять минут проныра Вит, это оказались старший сын местного барона, Эрнетт и младшие сыновья его вассалов Санти и Ренси, крупных землевладельцев, у которых также был дар. И вот по достижении шестнадцати лет они направлялись на обучение в местную академию.
Раньше дворян видел только в кино и мне было любопытно посмотреть на настоящих благородных, поэтому при каждом удобном моменте старался подобраться поближе.
Ну что могу сказать? Увиденное не особо порадовало. Были эти молодые ребята наглыми, несдержанными и жутко высокомерными. На моих глазах один из них хлестнул плеткой по лицу молодого парня, что вовремя не успел убраться с пути лошади этого хлыща. На главу каравана и охранников вся троица поглядывала свысока, а на всех остальных вообще внимания обращала не больше чем на букашек. Только с Крангом они вели себя подчеркнуто вежливо и уважительно. Никаких особых манер за этими типами не заметил: поглощая пищу, они не особо утруждали себя применением столовых приборов, постоянно злословили, а уж шуточки по поводу женских прелестей, отпускаемых ими и вовсе были из разряда похабщины. Хотя может это они так отрываются, оказавшись вдали от зоркого наблюдения родни?
Удостоился визита от этой троицы я довольно скоро. Видимо узнав у Кранга причину его путешествия, эти ребята решили полюбоваться на чудного дикаря, что едет в одном с ними караване.
Я, как обычно, шел рядом с нашей телегой, держась за борт и поглядывая по сторонам, когда от головы каравана отделились три всадника и отправились в обратном направлении. На эти маневры не обратил особого внимания, погруженный в созерцание живописных видов, что открылись, как только мы преодолели очередной подъем в этой холмистой местности.
Оторвался от разглядывания местных красот только тогда, когда троица всадников поравнялась с нашей телегой. Гванк при их приближении спрыгнул с телеги и, вместе с Витом, что шел по другую сторону, низко склонил голову, не поднимая глаз на всадников. Я же с любопытством разглядывал местных представителей благородного сословия.