— Какие-то замечания, препятствующие обычной процедуре, есть?
— Нет. Некоторые показатели, правда, низковаты, но это можно списать на шок. Можно попробовать установить контакт. Желаете зайти?
— Не стоит. Стандартное гражданство империи на основании того, что она — человек с чистым геномом. На станции сдадите в реабилитационный центр. Тоже пришлите докладную, я подпишу.
На выходе из тюремного сектора идея оформилась окончательно. Связей и знакомств лейтенанта хватит провернуть одну выгодную операцию. Девчонка никому не нужна, про неё забудут. Реабилитацию провести халтурно и для галочки, потом без труда устроить работать строго в одно конкретное заведение. Бордель Салима-веселого специализируется на редкостях, там любой может переспать не только со своим видом, но и с инопланетянкой. Девушка из прошлого станет курицей, несущей золотые яйца. Сначала секс, а потом ещё станцевать и спеть «древнюю песню» какую-нибудь, байку там рассказать. Падкие на экзотику клиенты повалят валом. Салим человек умелый и с пониманием. За полгодика обработает так, что девчонка ноги раздвинет сама и будет это за счастье почитать. Процент от сделки станет хорошей прибавкой к увольнительному пособию… Но действовать надо быстро, и утвердить программу адаптации немедленно, пока девушка ещё спит. Иначе, стоит ей пообщаться хоть с кем-то из младшего персонала, и легенда про асоциальную дикарку затрещит по швам.
Лена покоилась на мягкой кровати, и ей снился какой-то сон. Хороший, жалко не запомнился, когда она проснулась. Девушка продолжала лежать, не открывая глаз, и лениво размышляла, что хорошо бы почаще снились именно хорошие сны, а не тот кошмар, который преследовал её до этого. Взрыв, потом странные люди-волки, тюрьма, издевательства… Яркий свет раздражал через закрытые веки и требовал всё-таки открыть глаза. Лена со вздохом повиновалась. И вздрогнула, сердце зашлось в бешеном ритме. Она лежала на кровати в небольшой, абсолютно пустой комнатке без окон и с зелёными стенами. Больница! Ничем иным комната быть не могла. Значит, взрыв в метро ей не приснился… Как остальные девчонки?!
Разум тут же начал себя убеждать: не паникуй, если ты жива, то и остальные целы. Когда они поднимались с «Комсомольской», Лена стояла намного выше подруг, и вспышка взрыва была прямо перед ней. А здесь, наверное, Склифосовского? Или куда там обычно возят раненых при терактах? Сейчас придёт врач… Девушка села, растерянно осмотрелась, стараясь заметить камеру наблюдения. Не могли же её оставить совсем без присмотра? Провела ладонью по койке. Ткань простыни напоминала на ощупь шелк. Поднялась на ноги, придерживаясь за стену.
— Ой…
Тут Лена заметила свою наготу, схватила покрывало и попыталась прикрыться. Тело отозвалось слабостью. От резкого движения потемнело в глазах, пришлось сесть обратно на кровать. По оставшейся с детства привычке Лена попытался успокоиться, теребя свои волосы. Пальцы хватанули пустоту. Почувствовав, как тело заледенело от страха, девушка провела ладонью по голове… Череп был идеально гладко выбрит. Всё произошедшее не сон! После взрыва она и впрямь попала к тем самым людям-волкам. Все унизительные медицинские процедуры, которые с ней делали и для которых обрили и на голове, и в прочих местах — тоже были. Где она?
Следующие две недели Лена рыдала, кричала, билась в истерике. Ответа не было, никто из персонала не заглядывал. Лишь три раза в день через окошко подавали еду, через него же выдавали свежую одежду — что-то вроде халата и бельё из неизвестного материала. Да ещё, как обезьяну, дрессировали образовательными программами по языку. Сделаешь задание — получишь десерт, откажешься заниматься — лишишься обеда. В остальном про девушку будто забыли. Разве что, если она слишком уж громко истерила, в палату въезжала непонятная конструкция, похожая на стального паука, и делала укол, от которого хотелось спать, а мысли становились безразличными, вялыми и тягучими.
Глава 3
Распихивая окружающих, Лена почти бежала к остановке монорельса. Проигнорировала заинтересованные взгляды: в центре реабилитации фигурка выправилась, стала не хуже моделей на обложке глянцевых журналов, которые она выписывала в родном времени. И даже самым дешёвым платьем аляповато-розовой расцветки не испортишь. Волосы благодаря современным технологиям тоже отрасли обратно в толстую косу благородного оттенка золотой пшеницы. Среди тех, кто выбрал жизнь на космических станциях, такой цвет — редкость. С грустной усмешкой Лена подумала, что в первые дни мохнатые, всё время напоминавшие ей собак вольфары или похожие на ярко-красных людей с рожками фламины у неё тоже вызывали благоговейную оторопь. Как и остальные инопланетяне.