И венец всего - встреча в переулке. Темновато, помню, уже; тут забор, тут кусты, и трое пьяных навстречу. Просят закурить. У меня, естественно, закурить нет. Один тогда заступает дорогу и начинает куражиться: "А-а, это про тебя писали? Сейчас тоже пропишем!" - прямо вот будто случайную троицу блатарей заботят мои домашние занятия и будто у каждого в кармане мой словесный портрет лежит - так это все грубо, так посконно!.. Слово за слово, пугают и пытаются к забору прижать... Я старался достоинства не терять, а уж как раззадорились, понял, что они такие же пьяные, как я какой-нибудь монарх государства Лесото... Ох и досталось мне тогда - ребята крепкие, одним ударом не свалить, и хлеб отрабатывали честно. Как молотками били - недели две потом все болело. Но выстоял. И, знаете, собою остался доволен: эти годы, оказалось, зря не терял. Только вот до сих пор не пойму: чего им было от меня надо? Испугать? Посмотреть, что умею? Или на стойкость проверяли?..
А потом уж, когда в семидесятых разрешили каратэ в спортивном варианте и в Москве затеяли показательные соревнования - вызывают меня и еще двоих таких же в областной спорткомитет и говорят: знаем, что энтузиасты, самостоятельно овладели, просим: поезжайте отстоять честь области, в вас верим!
Правда, мне нужно было для себя еще определиться: а должен ли я сотрудничать с НИМИ после всего?
Подумал, подумал: а почему бы нет? Времена, похоже, меняются, люди - тоже. И, потом, очень уж хотелось вылезти из подполья, посмотреть: чего люди достигли, что умеют?.. Согласился. И неплохо там, между прочим, выступил: чемпионом не стал, но призовое место в своей категории взял.
Возвращаюсь, мне тут - пышный прием, говорят: "Давай создавай областную федерацию, готовь смену!" Дело в том, что республиканская федерация уже планы спускает: юношеские, взрослые, зональные, союзные первенства... контора пишет.
Ладно, подключаюсь; дают деньги, дают спортзал, набираю мальчишек, экипировку закупаю, начал тренировать.
И вот у меня появился мальчик Леня. Чернявый, худенький. Шестнадцать лет, но выглядел помладше, лет на четырнадцать. А парнишка настойчивый.
Истинное каратэ - школа строгих правил, и я их старался внушить ученикам сразу: научись повиноваться, научись владеть собой; прежде чем постигнуть сложное - научись простому; путь к совершенству - через терпение и труд; на занятиях говорит только учитель; ученик молчит... Они у меня могли два часа, сидя на коленях, учиться правильно сжимать кулак, полчаса стоять в стойке на пальцах... Через пару занятий три четверти их как ветром сдувает. Но твердые остаются.
Причем Леня этот занимался со страстью, просто горел. Я прикинул: будет из парня толк. Только что слабоват - сильно недоедал, как я понял. Прошу, чтоб привел кого-нибудь из родителей... Папы, оказывается, нет, бросил, пришла мамочка, интеллигентная такая женщина; зарплатишка, конечно, мизерная, и ту тратят с сыном на книжки - очень они читать любили. А парнишка действительно серьезный, начитанный. Я с ней побеседовал, объяснил, что сейчас ему не только духовный, а еще и самый что ни на есть насущный хлеб нужен, усиленное питание: организм взрослеет, растут костяк, мышцы, идет активное половое созревание, перестройка нервной систем; нагрузки возросли... Надо отдать ей должное, поняла правильно: где-то она даже поощряла эти его занятия. И, смотрю, крепнуть стал наш Леня.
А почему я обратил на него внимание - удивительно талантливый парнишка.
Талант - это ведь не ум, не способность. Талант - это, как я понимаю, свойство души: умение мобилизовать себя от мозга до кончиков пальцев на то, что хочешь сделать. Забывая все. Способный учится быстро и делает хорошо. Но - как все. Талантливому скучно как все.
В моей группе не было неспособных - я их отбирал, и не в последнюю очередь - по школьным дневникам: растить тупиц с кулаками вместо мозга не хотелось. Но Леня был особенный: до того ловок, до того увертлив! Реакция молниеносная, все схватывает на лету! И что хорошо, у него не было лишней мышечной ткани, этих нарощенных мускулов, которыми так любят гордиться юноши: все это пустой балласт.
В общем, ученик идеальный, и характер бойцовский: этакое, знаете, маленькое, но упрямое, отважное сердце...
В любом поединке есть одна особенность: можно знать весь арсенал приемов, быть реактивным - и не побеждать. Потому что главное - это угадать ход партнера, выбрать контрприем и упредить. Та же шахматная игра, только "блиц": ходы обдумываются в доли секунды, и побеждает тот, у кого компьютер в голове быстрей считает.
Я иногда устраивал с ребятами возню: чтобы по-двое, по-трое нападали на меня, - и смотрю: там, где Леня - напор сильнее. А потом и одного против себя ставить стал, и я, взрослый, тренированный, не могу с этим заморышем справиться: словно в смерч попадаю - он кругом! Победить еще не может - но и не дается.
Я его, знаете, просто полюбил.
Вообще-то учителю нельзя иметь любимцев. Ну, не можешь любить всех - тогда люби хотя бы худших: во всяком случае, это морально оправдано. Но с ним у меня была тончайшая духовная связь - без слов, без взглядов: я всегда чувствовал ее, и он, несомненно - тоже.
А Система работала: уже должно было состояться зональное юношеское первенство, уже давят: давай выставляй команду; где график подготовки, какие призовые места взять собираетесь?.. Обычная чиновная рутина: планы, отчетность...
Подобрал команду, начал тренировать. И чистым бриллиантом в ней был Леня.
И тут я совершил несколько ошибок. Я подпал под влияние этой рутины, я нарушил не только свои принципы, но и классические заповеди каратэ. Я забыл, что передо мной всего лишь подростки, дети улицы. Мне нужны были их тела, их мышцы, связки, рефлексы; я принялся делать из них роботов, упустив души; я поддался давлению этого монстра - европейского спорта, где душа ненужный придаток, который мешает телу быть совершенным.