Например, по теории русского культуролога Бориса Парамонова[60], проживающего последние десятилетия в Нью-Йорке, все культуры делятся на репрессивные и эгоритарно-демократические. К последним относится западный мир, современная Россия (отчасти) и древняя Эллада. Репрессивные — всякого рода восточные деспотии. Однако Парамонов не рассматривает эти социальные системы с точки зрения гражданских свобод, а делит их на те, которые не угнетает сексуальную сферу человека (эгоритарно-демократические), и на те, которые на сексуальные проявления накладывают определенные запреты. Феодально-монархическая культура прежней России, как и большевистская эпоха, по его теории, репрессивны потому, что угнетали чувственно-сексуальную стихию людей, не давая ей «свободно проявляться».
До Парамонова, правда, об этом же говорил и Зигмунд Фрейд. Истинными революционерами, таким образом, являются не Ленин, Троцкий и Сталин, а Чернышевский с его «Что делать?» и декаденты с Розановым[61], которые эксплуатировали проблему пола, уводя ее в социальные и философские категории (Ленин, как мы помним, высмеивал теорию «стакана воды», по которой интимные отношения между полами также легки, как стакан воды выпить. Сталин, кажется, вообще не касался этой проблемы, но предложил почему-то в кругу старых большевиков выдать за Ленина революционерку Землячку[62] вместо Крупской...)
Не знаю, насколько теория Фрейда-Парамонова остроумна, но я привожу ее в качестве иллюстрации следующей мысли: в условиях репрессивной культуры даже такие естественные вещи, как пол и сексуальные отношения, приобретают сверхъестественное значение. Этой фобией, в частности, страдала святая инквизиция, которая в понятие «ведьмы» вкладывала во многом половую распущенность. (См. «Молот ведьм»[63] — красноречивый документ средневековья, изданный в России в эпоху перестройки.)
Страшное, таким образом, зависит от социально-культурного контекста той или другой эпохи: что выламывается из нормативных рамок, закрепленных государством, то и поражает сознание. Страх — вне обыденности. И здесь мне вспоминается пассаж из «Розы мира» Даниила Леонидовича Андреева. Описывая в своей книге один из инфернальных слоев, расположенных в толщах земли, Андреев замечает, что самый большой страх для его обитателей, игв (мухообразных существ демонической природы), — когда в этот слой спускается с небес Иисус Христос. Игвы трепещут от ужаса и разбегаются в панике по своим капищам. Таким образом, символ духовной любви и человеческого братства превращается у игв в символ страха и разрушения. Что естественно для их демонического, перевернутого во всех смыслах мира.
И теперь — последняя цитата, перечеркивающая все ранее сказанное.
Мне страшна, главным образом, обыденщина, от которой никто из нас не может спрятаться.
Здесь Антон Павлович спорит с предыдущим собственным пассажем из другого рассказа, приведенного нами выше. Какому именно высказыванию классика довериться — это дело вкуса и опыта.
Я лично больше доверяю первому: «страшно только то, что непонятно». И, таким образом, мы переходим к следующей главе.
Глава вторая. Фильмы страха: продолжение темы
Начнем с легенды, тем более что она, кажется, имеет под собой реальное основание.
В ясную рождественскую ночь 1923 года охрана, дежурившая в подмосковной деревне Горки, услышала страшный звериный вой, раздававшийся из барского дома. Бросившись к зданию, они обнаружили на веранде В. И. Ленина. Ильич сидел в кресле-качалке, укутавшись шерстяным пледом, и, запрокинув голову, выл на молодой месяц. Охранник, бывший свидетелем этого странного события, позднее рассказывал, что за всю свою жизнь не испытывал большего ужаса, чем в эту ясную ночь.
Когда я писал сценарий для фильма «Телец», то хотел вставить этот кусок в завязочную часть композиции, но как-то сдрейфил и заменил ее на менее активную, предполагая, что патология, снятая на пленку, значительно превысит (из-за своей физической осязаемости) патологию, написанную на бумаге.
Разберем этот пример с точки зрения «механики» ужаса, приложимой к психологии свидетеля-охранника. Конечно, первое, что бросается в глаза, — это романтический антураж сцены: ночь, молодой месяц и чей-то загадочный вой... Но главная причина ужаса в другом: на веранде воет человек, который априори выть не может. За В. И. Лениным к тому времени уже были закреплены характеристики, которые достались в наследство моему поколению: гениальный аналитический ум, энциклопедизм знаний, необыкновенная работоспособность и некие «космические лучи», которые сходятся на личности, превращая ее из провинциального юриста в исторического деятеля международного масштаба. Это был не только вождь отдельно взятой страны, это был вождь «всего человечества», если под человечеством подразумевать пролетариат и беднейшее крестьянство в других странах... И вдруг — нечеловеческий вой, разламывающий возвышенную легенду, что приложима к этому сверхчеловеку. Было, отчего прийти в замешательство.
60
Борис Парамонов (род. 20 мая 1937, Ленинград) — русский философ, культуролог, эссеист.
Печатается в газетах и журналах как в России, так и за границей. С 1988 года штатный сотрудник «Радио Свобода». Автор пяти книг и нескольких сот статей. Основные темы творчества — русская культура, история, литература. Писал, в частности, о Ф. М. Достоевском, А. А. Ахматовой, А. И. Солженицыне, М. И. Цветаевой, Н. В. Гоголе, Ф. Сологубе. Эссе Бориса Парамонова переведены на английский, итальянский, эстонский, иврит и болгарский языки. Лауреат Пушкинской премии Фонда Топфера 2005 года. В 2006 году удостоен премии «Либерти» за укрепление культурных связей между Россией и США.
61
Василий Розанов (20 апреля (2 мая) 1856, Ветлуга — 5 февраля 1919, Сергиев Посад) — русский религиозный философ, литературный критик и публицист, один из самых противоречивых русских философов XX века.
62
Розалия Землячка (20 марта (1 апреля) 1876, Киев — 21 января 1947, Москва) — видный деятель Коммунистической партии и Советского государства, участник революционного движения с 1890-х годов. Член Социал-демократической партии с 1896.
С февраля 1917 секретарь 1-го легального Московского комитета РСДРП (б); делегат 7-й (Апрельской) Всероссийской конференции и 6-го съезда РСДРП (б), в октябрьские дни руководила вооруженной борьбой рабочих Рогожско-Симоновского района.
После Октября — на руководящей партийной и советской работе. Неоднократно избиралась членом ЦК и ЦКК ВКП (б).
63
«Молот ведьм» (нем. Hexenhammer, лат. Malleus Maleficarum) — известнейший трактат по демонологии, написанный двумя германскими монахами, доминиканскими инквизиторами Генрихом Крамером (латинизированный вариант имени — Генрикус Инститорис) и Якобом Шпренгером и опубликованный в городе Шпейере в 1486 году.