– Так сейчас и туристы из России в Греции появляются, – заметил Мордасов.
– Да, русских в Греции сейчас навалом, в любом баре встретишь. Но разве могут они составить тебе или мне компанию? У них же одни разговоры: баксы, бабы. Строят из себя крутых, а каждого мизинцем можно перешибить.
– Ну и как, приходилось? – спросил Мордасов.
– Не понял? – Сайдаков сдвинул брови к переносице.
– Перешибать, говорю, приходилось?
Сайдаков сразу стал серьезен. Залпом осушил свой стакан и, глядя в глаза Мордасову, сказал:
– Ты звал меня, Степан, я тебя слушаю.
Мордасов оглянулся по сторонам.
– Здесь можно говорить?
– Совершенно спокойно. Я член клуба. Моя яхта стоит возле третьего причала. Здесь меня все знают и уже давно не проявляют интереса.
– Ладно. Прежде чем я перейду к сути, ответь мне: после того как мы расстались два года назад, тебе приходилось работать по специальности?
– Гм... – Сайдаков усмехнулся и отвел глаза. – А от тебя, командир, ничего не скроешь. Да, может, это и к лучшему. Ты спрашиваешь, приходилось ли мне работать по специальности? Тогда ответь мне: хватило бы тех денег, что мы заработали, на греческий паспорт, на яхту, на членство в этом клубе, вот на эти шмотки, наконец?
Мордасов облегченно рассмеялся:
– Ты такой же, как и мы все. Ты знаешь, я купил отель на Кипре. Но если я в ближайшее время не рассчитаюсь с долгами, отель отберут кредиторы. – Мордасов плеснул джина в свой стакан и, подражая Сайдакову, залпом выпил. – А ты, значит, стал киллером мафии.
– А хрен его знает, – беспечно махнул рукой Сайдаков. – Я просто подумал, зачем менять профессию, если и прежнее умение в большой цене. А кто является заказчиками, мне до лампочки. Лишь бы платили исправно.
– С чем обычно работаешь?
– Знаешь, что такое «нитроэкспрессы»? Это такие нарезные двухстволки, из которых с пары сотен метров можно завалить слона. Против любого бронежилета отличный инструмент.
– Полиция не беспокоит?
– Ну раз я сижу перед тобой, значит, не беспокоит. И потом, я же еще и уважаемый член местного охотничьего клуба, постоянный участник африканских сафари.
– Сколько берешь за выстрел?
– По-разному, но не меньше ста тысяч.
Мордасов удивленно присвистнул.
– А что ты думаешь? – самодовольно заметил Кирилл Сайдаков. – Подобные услуги нынче в цене. Я вот слышал про одного мастера, так у него самый дешевый контракт стоит миллион долларов.
– Ну ладно, – переходя к делу, сказал Мордасов. – Вот именно о таком контракте я и хотел с тобой поговорить.
В бутылке осталось еще больше половины содержимого, но к спиртному Мордасов с Сайдаковым больше не прикасались. Из бара они вышли вместе, а на следующий день так же вместе вылетели в Анкару.
12
Васильченко
23.Х, суббота, 16.25
Капитан Васильченко оказался рослым парнем и такого же телосложения, как Олег Муромцев. До прихода в оперативную группу Чернышова Олег Муромцев служил в спецподразделении «Альфа». Капитан Васильченко командовал разведротой, то есть возглавлял одно из спецподразделений армейской разведки. Принадлежность к касте элитных военных делала Муромцева и Васильченко в чем-то похожими друг на друга, хотя внешне они были совсем разными.
По просьбе Чернышова майор Осипов разыскал по спискам офицеров военной разведки личное дело капитана Васильченко. Накануне Павел Чернышов успел ознакомиться с делом и убедился, что слухи о подвигах капитана растут не на пустом месте. В этом убеждали три боевые награды капитана, включая орден «За личное мужество» первой степени. Как обычно, наградные листы были довольно скупы, но полковник Чернышов прекрасно понимал, что скрывается за словами «За проявленное при этом мужество и героизм...». Чем дальше Чернышов читал личное дело капитана-разведчика, тем больше ему хотелось увидеться с ним. Однако разыскать самого капитана Васильченко оказалось гораздо сложнее, чем его личное дело. На это ушел весь предыдущий день и часть нынешнего.
Рота, которой командовал капитан Васильченко, действовала где-то на юго-восточном направлении. Разведчикам было поручено изучить огневые позиции и укрепления боевиков в районе населенного пункта Ачхой-Мартан. Разведку решено было производить двумя взводами, один из которых должен был двигаться по земле на БТРах, а другой забрасывался в тыл боевикам на вертолетах. Однако из-за тумана в горах и низкой облачности вылеты вертолетов отменили, и операцию пришлось отложить. Капитан Васильченко нервничал в ожидании дальнейших распоряжений. Наконец он получил новый приказ, но совсем не тот, что ожидал. Приказ прибыть в штаб Северо-Западной группировки Васильченко посчитал полной глупостью, так как он пришел в момент подготовки важной разведывательной операции. Однако нарушить его не решился. Оставив за себя командира первого взвода, Васильченко выехал в Моздок. Вызов был санкционирован офицером военной контрразведки, поэтому от поездки в штаб Васильченко не ожидал для себя ничего хорошего. По дороге в Моздок он пытался вспомнить, за какие грехи ему придется держать ответ перед военной контрразведкой.
В штабе Васильченко узнал, что с ним хочет побеседовать прибывший из Москвы полковник Федеральной службы безопасности. Это известие немного успокоило Васильченко. Однако при встрече с Чернышовым держался настороженно. Встреча проходила в кабинете представителя военной контрразведки. Найти в штабе незанятое помещение, где можно было бы спокойно поговорить, оказалось невозможно, и Осипов охотно предоставил Чернышову свой кабинет.
Войдя в кабинет, Васильченко увидел незнакомого полковника, который с интересом разглядывал комнатный цветок на подоконнике. Полковник капитану сразу не понравился. Как истинно военный человек, Васильченко не любил людей, которые наряжаются в военную форму и при этом не умеют ее носить. Сразу было ясно, что полковник всю жизнь проходил в гражданском и за это время военную форму надевал всего несколько раз. Вроде бы все было подобрано по размеру, а все равно форма сидела на нем как с чужого плеча.
– Вы не знаете, как называется это растение? – спросил полковник, указав на цветок.
Васильченко неопределенно пожал плечами и ответил:
– Нет.
Вопрос полковника он посчитал уловкой для установления контакта.
На самом деле Павел Чернышов задал свой вопрос совершенно искренне. Цветок его действительно заинтересовал, а спросить у Сергея Осипова, как он называется, Чернышов не успел. Интерес к комнатным растениям у Чернышова подпитывался его дочерью Ксенией. Биологией Ксения увлеклась еще в детстве, сейчас училась в медицинском колледже и считала незнание названий комнатных растений признаком безграмотности.
– Ну, впрочем, это к делу не относится, – сказал Чернышов, отвлекшись от цветка. – Давайте познакомимся. Меня зовут Павел Андреевич, я начальник оперативной группы Управления по борьбе с терроризмом.
– Андрей... Георгиевич, – добавил Васильченко после небольшой паузы.
– Андрей, здешние офицеры характеризуют вас как настоящего специалиста по борьбе с чеченскими диверсантами. Я читал ваше личное дело и могу сказать, что такую характеристику вам дают вполне заслуженно, – сказал Чернышов, заметив смущение армейского капитана. – У вас на счету несколько успешных операций, проведенных против чеченских диверсионных формирований и во время предыдущей, и во время нынешней войны. И поэтому я хочу обратиться к вам за помощью.
– Что же это, Федеральной службе безопасности, да еще Управлению по борьбе с терроризмом, вдруг понадобилась помощь военной разведки? – все еще недоверчиво спросил Васильченко.
Чернышов смерил Васильченко внимательным взглядом.
– Андрей, мне не понравился ваш вопрос. Давайте оставим разбирательство о том, чья служба нужнее, а чья даром ест хлеб, для тех, кто находит удовольствие в подобном выяснении отношений. А у нас есть задача поважнее – защитить людей, военных и гражданских, и искоренить терроризм во всех его проявлениях.
Васильченко смутился и не нашел что ответить.