- Идти успокой ты его! - Женщина указала пальцем на блондина. Тот захлёбывался плачем, пытаясь выпутаться из рубашки и обвивающих шею украшений.
Саградов в два шага оказался рядом с сыном и опустился перед ним на колени. Обнимая, укачивая, и крепко сжав губы. Вновь и вновь он проводил рукой по его голове, оставляя на белых волосах кровавую грязь.
- Шли бы фы. - Скривила Девидофф яркие губы. - ...отсюда оба.
4. 3 Молитвенный браслет
Я поднял свой нож и чужие очки. Спрятал в карман. Помог встать мужчине. Взгляд его плыл в сторону - в сторону Саградова и его сына. Девидофф сместилась, закрывая обзор.
Глаза у мужчины странные: ярко-ярко-ярко зелёные, словно дым, из которого материализуются злые арабские джины. Такие я рисую безумцам.
Он вынул из моих пальцев очки и спрятал радужки.
- Пойдём. - Сказал зеленоглазый, держась рукой за живот.
Он двинулся вперёд - не очень быстро, и иногда останавливаясь. Мы прошли насквозь два тёмных коридора и душную оранжерею, поднялись по лестнице и остановились перед одной из одинаковых дверей второго этажа. Кадки с плющами кое-где сорвались и пол запачкала чёрная земля.
- Я прошу прощения. - Сказал вдруг мой спутник.
- Да нет, вы тут не...
- ...за то, как Дмитрий себя вёл. Он редко не справляется с раздражительностью, только когда дело касается Максима. Это была маловероятная ситуация, и я вмешался, зная возможные исходы. Он неплохой человек. Но очень многое на кону сейчас. Поэтому, прошу, извини его.
Одна из пуговиц зеленоглазого оторвалась, а галстук сбился набекрень. Проследив за моим взглядом, он аккуратно его поправил. Лучше не стало.
Зеленоглазый говорил мне «ты», хотя младше по статусу. Можно бы было обидеться, но... если это предложение равенства - я его принимаю. Это приятно.
- Ты должен знать. - Продолжил он. - Ты среди своих. Здесь никакие твои черты характера не вызовут неприятие. Никакие твои проблемы не будут «слишком сложными».
Хотелось бы верить, что где-то это в принципе возможно. Хотя «здесь» о моих проблемах не имеют ни малейшего представления.
- Он тебя очень сильно ударил по голове. - Сделал я единственно правильный вывод. Вполголоса: - Ничего у тебя покупать не буду.
Мужчина усмехнулся и открыл дверь, проходя первым в просторный кабинет.
Железные ставни, плотно закрывавшие окна, создавали в кабинете густой сумрак. Зеленоглазый тут же включил теплый электрический свет.
Обычное офисное помещение со столом, креслами, книжным шкафом, перегруженными папками и золотыми грамотами на стенах. В центре комнаты - большой зеленый диван. На столе тихо гудел компьютер. Я отшатнулся, ладони вспотели мгновенно, а сердце подпрыгнуло к горлу.
- Здание защищено. - Зеленоглазый включил еще несколько ламп. - Не пугайся приборов. Риск заражения минимален, тебе нечего боятся.
Конечно, нечего. Вот, Олег, акула с тобой в одном бассейне. Ты не бойся, у нее одного глаза нет, почти ручная.
- Я вернусь через четыре минуты. - Произнес мужчина и скрылся за неприметной дверью. Уборная, наверное.
Я сразу же забрался под стол, и, нащупав провод, выдернул вычислительную машину из сети.
Затем прошел по периметру кабинета, высматривая другие включенные машины. Судя по дипломам, зеленоглазого звали Игорь Каладиан, и занимался он математикой и экономикой: тут были поощрительные грамоты, благодарственные письма и сертификаты, скрепленные смешными загадочно-привлекательными печатями и иных городов.
Бумаги на столе лежали белой стороной вверх. Я развернул и просмотрел: записи летящим шифром из косых штрихов - ничего не понять. Последний свернутый трижды лист оказался подробной картой Атхен. Красная группа точек на карте перекрывала район Экосферы, а синяя лежала в жилом районе Дворца развлечений.
Я коснулся пальцем сильно продавленных, многажды правленных знаков.
- Это я тебя искал. - Я подскочил от неожиданности. Каладиан стоял сзади, заглядывая в карту через мое плечо.
Голова мужчины была влажной, он снял пиджак, оставшись в черной рубашке, но не снял галстук. И вообще выглядел в норме. Может, тоже ариста?
- Такая бифуркация называется "часы", - пояснил Каладиан, кивнув на карту. - Две области с одинаковым распределением. У них разные площади, как ты видишь. Поэтому логично начинать с меньшей, там, где концентрация событий выше.
Каладиан улыбнулся и положил узкую ладонь мне на плечо:
- Рад, что ты здесь. Нам сейчас очень нужен ясновидящий. Меня зовут Игорь, ты это уже знаешь.
Я хотел в ответ представиться - и тут меня накрыло. Дрожь зародилась в позвоночнике и захватила всё тело. Сердце, подскочило горлу, чтобы выпрыгнуть и сбежать. Цветные пятна на границе зрения складывались в свежие картинки-воспоминания.
Замах Саградова и его бешеный взгляд. Он был готов убить, а не ударить.
Шея блондина, тонкая как у гусёнка, в сантиметре от лезвия. Кровь Саградова, брызнувшая мне на губы.
Обожжённый край двери, готовый размазать мой череп.
Лабиринт. Дерево, волочащее меня к себе серпами-ветками, чтобы сожрать.
Ноги стали далёкими-далёкими, но ковёр все равно приближался.
Зеленоглазый подхватил меня, не дав упасть лицом вниз, и дотянул до дивана. Он что-то говорил, слова сливались в пульсирующий гул. Усадил меня и исчез из поля зрения. Я не мог отвести взгляд от своих коленей, сотрясающихся в крупной дрожи.
Каладиан сунул к моему рту чашку - её край клацнул о зубы. Руки плясали так, что я даже обхватить её не мог - и Каладиан держал, чтобы я сделал глоток.
И ещё глоток. Не вода. Неприятный, словно горячий, вкус и кофейно-лимонный запах, щекочущий нос. Жидкость согрела пищевод, и, спустя минуту, бережными пальцами распутала узел, который меня душил. Который меня держал.
- Сам. - Выдохнул я, чуть закашлявшись. Оттолкнул руку мужчины. - Я сам.
Одним глотком прикончил то, что было в чашке. Каладиан добавил, и я выпил второй раз тоже.
Я узнал бутылку в его руках: продолговатая как колба, с жидкостью цвета тёмного солнца. У нас в столовой стоит такая же, но прежде я коньяк никогда не пробовал. Невкусно. Зато дышать легче. Вот зачем он нужен оказывается.
Я хотел выпрямиться - и меня повело.
- Когда ты ел? - Придержал меня Каладиан за плечи.
Не помню я. «Натуральные» сэндвичи у Саградова я распотрошил, но не тронул. Не до того было.
Я пожал плечами. Каладиан встал. Переставил из холодильника завёрнутые в полиэтилен тарелки в белую коробку. То, что я принял за коробку. Когда она начала гудеть - я чуть не спрятался за диван: СВЧ-печь. Микроволновое излучение! Кошмар пострашнее настольного ЭВМ.
- Откуда всё... всё это?
- Саградов приобрёл. Мне нужны приборы для работы.
Зеленоглазый улыбнулся углами рта:
- Жить с ними тоже приятнее. Не нужно так волноваться. Я занимаюсь расчётами вероятности и знаю, о чём говорю, когда говорю что это безопасно. - Он поставил передо мной журнальный столик, а на столик - вынутую из микроволновой печи тарелку с рисом. Он источал пар и нежно пах томатной подливой.
Не уверен, что это безопасно. Но один раз, разогретая СВЧ-излучением пища, разве убьёт меня? К тому же так вкуснее, чем холодное. Зеленоглазый мужчина показался вдруг бесконечно родным. Он из мира, в котором я живу: запах его туалетной воды, хвастовство дипломами и устройствами, экспортный галстук, палочки для еды с дорогой колючей инкрустацией - всё это привычно, а значит - безопасно.
Напряжение отпустило, стало легко-легко и очень уютно. Я поймал себя на том, что улыбаюсь.
Я извинился, и проверил действительно ли за той дверью уборная. Не глядя в зеркало, ополоснул лицо и тщательно вымыл пальцы.
- В смысле - вероятности? - Переспросил я, присаживаясь опять на диван, и подвигая к себе тарелку.