Признав, что человек может причинить боль, лишь пожелав этого - приходилось признать и другое.
Глаза мне врут, но руки - нет. Лицо Яна-Фокусника как тесто, как гнилой расползающийся фрукт. И все почему-то считают это нормальным. Каладиан умеет чувствовать вероятности. Саградов... что-то связывает его с зелёным миром, возможно. Его безумный сын швырялся предметами, не касаясь их, и загипнотизировал меня - без слов, одним пристальным взглядом. Девидофф воспламеняет вещи и создаёт образы из огня.
Лиана... я так хорошо себя чувствовал, когда она коснулась меня рукой без перчатки. С ней и прежде всегда было хорошо рядом, но это другое. Это как сладость, и свет, и дом. Может быть, как наркотик. И она на поводке наркотического счастья увела моего брата.
Есть ненормальные люди которые так умеют. И они считают меня одним из «своих». Пока что.
Это хорошо.
- Хорошо. - Прошептал я, прижимая пальцы к глазам.
Если бы они поняли, что ошибаются, то... что? Убьют меня? Да, наверное. Ведь Яны правы.
Я обязан сообщить отцу.
Пусть он и Экосфера, и магистрат разбираются с Саградовы и его маленькой тайной корпорацией. Или только отцу сказать? Если он получит перевес, используя этих людей, может быть, от меня отстанет?
Нужно выбираться отсюда. И нужно, чтобы они продолжали думать, что я вижу прошлое, будущее и ещё боги знает что.
- Вы что-то говорили? - Приоткрыл дверь Каладиан. Ну вот, я - «вы». Потому, что Лирнов. Надо было запереть на задвижку.
Я встал, зеленоглазый отвёл взгляд. Деликатно, но небыстро:
- Я принёс чистую одежду.
- Спасибо.
Каладиан пристроил стопку вещей на полку, но вместо того, чтобы уйти, ждал.
На этот раз оказалось, что голубая рубашка - мне по размеру, как и брюки из синей шерсти, как и новые тёплые ботинки. Когда я оделся, Каладиан протянул мне тонкое чёрное пальто, которое держал переброшенным через руку.
- Откуда всё это?
- Служба доставки. Дмитрий заказал.
- Мне было комфортнее, когда ты меня на «ты» называл. И будет приятно, если будешь вновь.
- Не думаю, что это уместно.
- Не думаю, что уместно всё, что сегодня случилось. - Я присел на табурет в углу, обуваясь.
Нужно всё проанализировать. Но более, чем спокойствие и информация, нужны доказательства. Отец не поверит на слово.
Зашнуровав правый ботинок, я решился спросить:
- Что ты об этом думаешь? Убийство, и всё такое. Саградов сказал, что это не первое. Что не так с «ясновидящими»? Почему вы их находите мёртвыми?
- Четвёртое. - Игорь скрестил руки на груди. - Я не знаю. Первый и последний ясновидящий, с которым я общался до вас... до тебя - бывший руководитель Организации. Тот, которого сменил Саградов. Один из парней сошёл с ума и наложил на себя руки. Ещё два - несчастные случаи. Теперь вот - насильственная смерть. Каладиан провёл ладонью по виску, пропуская волосы сквозь пальцы, и дёрнул себя за короткую прядь.
- Я опять опоздал его найти. Знал, кто он - но все откладывал личную встречу, мне нужно было подготовиться, всё учесть.
И там, в коридоре, он решил, что я - Алик. Шлюха с моим именем.
Рискнул бы Каладиан, чтобы спасти меня, если бы знал, что я нормальный?
- Так что ты об этом думаешь?
- Думаю, что вам... Нам стоит этим заняться, как и сказал Дмитрий. Алик не просто так выдавал себя - за вас. Он видел будущее. Он знал, что идёт к смерти.
Мне не нравились выводы. Совершенно.
- Кто-то хотел вас убить. - Озвучил их Каладиан. Я не смотрел на него, я запутался в шнуровке: - И искал вас так же, как искал я. Алик сделал всё, что мог, чтобы стать вами и подставиться под удар вместо вас. Олег, вы его точно не знали?
Я не верил Каладиану. Не верил Саградову, Девидофф, Лиане. Ни единому их слову. От неверия внутри - как песочная засасывающая яма.
Я поднялся.
Я осквернён теперь, так просто это не отмыть. Но в чистой одежде стало легче. В благодарность я сказал правду:
- Я вообще не понимаю, что происходит.
Глава 5. Первая смерть
Глава 5 Первая смерть
5.1. Май в Лабиринте
Автомобиль дёрнулся, и я проснулся, как будто меня выдернули из-под воды.
- Это место? - Спросил Каладиан, останавливая машину у ворот Мастера. - Что здесь?
В сером полуденном свете особняк и белеющий край Лабиринта казались нестрашными. Всё равно очень-очень туда не хочу идти.
Я вернусь к отцу и сдам Экосфере Саградова и его людей, расскажу про Лиану и то, что это она виновата, а не Андрей - может, Лирнов простит брата. Но прежде есть два дела, которые я должен завершить: контракт с Мастером... и Фред. Я бросил её в Лабиринте. Если она не выбралась сама, и если её не нашли (если её не съела та жуть), я должен вернуться. Я обещал её отцу присмотреть за ней, и не справился.
Я застегнул подаренное пальто и выбрался из машины. Сложил руки пальцами у живота и коротко поклонился Каладиану пралаи дэ, выказывая уважение равного, но не чувствуя его. Меня бесит его притворное спокойствие, переходящее в трусость, но я же сам знаю как это - быть тем, кто вечно боится. Мы похожи и он мне симпатичен... когда не бесит.
Дёрнуло вдруг предупредить Каладиана. Сказать, чтобы уезжал из Атхен - и ехал, ехал, не останавливаясь до самой границы здорового мира.
На поклон Игорь ответил неопределённым суетливым жестом - как будто не знал, как реагировать.
Я отвернулся и пошёл к зданию, быстро, чтобы не видеть, как он уезжает.
Когда я взялся за ручку входной двери, она масляно поддалась, словно кто-то потянул с другой стороны. Пустой холл освещали все лампы сразу. Празднично блестел паркет, сверкали острые углы картинных рам и железных скульптур, тепло сияли бронзовые поручни.
Казалось, что отовсюду смотрят невидимые призраки. Я передёрнул плечами и побежал вверх по лестнице.
Распахнутая дверь в спальню девочек раскачивалась. Обе кровати расстелены, вещи разбросаны. На раскладном столике - большая жёлтая статуя Ганеши. На шее бога-слона пестрело ожерелье из разноцветных конфет.
Если Фред спала здесь ночью, значит, всё в порядке? Можно уходить и не беспокоиться о ней?
В нашей с Константином и Ксавье спальне тоже никого, и тоже бардак. Мой рюкзак задвинули под кровать, на кровати Кости белел листок из его рабочего блокнота.
Я хотел зайти и взять - может быть, это записка, или ещё одно загадочное стихотворение. Но замер, чувствуя присутствие за спиной. Тепло тела того, кто без звука, без дыхания замер рядом. Волоски у меня на затылке приподнялись. Я застыл, уверенный, что стоит скосить взгляд - оно меня съест. Одним длинным чёрным глотком.
- Где ты был?!
Я подскочил, рывком оборачиваясь.
В шаге от меня стояла Агата. Она сменила платье на темно-темно коричневое, но скроено как прошлое - прямое, узкое и длинное, тот же пояс со стеклянными подвесками украшал её талию. Как она подкралась, что он не звякнул?
- Впрочем, неважно. - Заострённый кончик её носа двигался, словно у мыши, почуявшей кровь. - Следуй за мной. Один ты остался.
Агата развернулась и двинулась вперёд по коридору.
Три шага я шёл за ней на автомате:
- Что вы от меня хотите?!
Агата обернулась. Удивление на узком морщинистом лице:
- Ты опоздал на урок. Все уже начали.
- Что начали?! Нет, я даже знать не хочу. Мне нужно увидеться с Мастером. Я собираюсь...
«Расторгнуть контракт» застряло в горле.
В конце коридора, в бежевой вязаной куртке, с сумкой на плече, неуютно спрятав руки в карманы и рассматривая настенную гравюру, покачивался на пятках Май. Лампы подсветили его волосы, связанные в свободный хвост, так, что из цвета спелой пшеницы они отливали в рыжеватое золото.