После начался мой заезд. Разбушевавшийся центнер пытался перехватить плеть, но я контролировал рукоятку. Даже вдел в кисть темляк, чтобы случайно не выронить кнут из слабого хвата. Руки не были приспособлены к тяжёлой работе.
Вскоре он запросил пощады.
— Слезай, боров, — весело сказал я мужику.
Тот выполнил приказ, при этом прикрывая окровавленными руками лицо. Таких не жалко, но я не убийца, чтобы кто не думал. Лошадь, конечно, заберу, но оставлю в городе — проблемы с властями мне ни к чему.
— Тпру, пошла, — повозка двинулась в путь, оставив прошлого седока глотать пыль и униженно скулить.
Появилось время обдумать ситуацию. Моя злопамятная душонка успокоилась и готова была слушать голос разума.
Во-первых, смущает местная одежда. Я ещё раз критично изучил свой наряд и пришёл к выводу, что он смотрится дороже, чем у мучителя лошадей. Рубашка из добротного сукна, пусть и грязная, но ткань приятная, коричневая с красным.
Штаны тоже коричневые, но темнее, обувь… Не похожа на обычные сапоги серийного производства. Ручная работа? Для интереса я даже глянул на подошву — и вправду. Ещё и кожа высокого качества.
Трусы вот не камильфо. Совсем неудобные и натирают ляжки. Может, проще без них?
Сказано — сделано. На обочину полетела ненавистная тряпка, и я вздохнул с облегчением. Так удобней.
Во-вторых, получается следующая тема. Мозгами я вроде как взрослый мужчина, но тело у меня молодое. Оценить свою внешность я не мог — вокруг одни поля, но вдали уже виднелся город или деревня. Сухо и луж никаких.
Ладно, с этим попозже. Хотя, если я окажусь уродом, это нанесёт мне психологическую травму — уж слишком привык брать внешкой. Красивых людей охотней берут на работу, заводят с ними связи, ну и, конечно же, им легче клеить девушек.
Слишком существенный бонус.
Хорошо хоть не горбатый и без врождённых уродств. Руки уже обследовали каждый сантиметр, и даже лицо — ничего ужасно выпирающего или анатомически отсутствующего не замечено.
Фух, здоров.
Если так, то с этим ещё можно работать. Нога, увы, щипала от удара, но со временем пройдёт.
Городок оказался небольшим. Это не то, что я привык видеть у себя дома. Никаких тебе небоскрёбов или даже пятиэтажек. Всё мелкое, двух- или трёхэтажное. Пару раз я видел выходящих женщин с тазиками под мышкой. Одной даже улыбнулся, но та устало вылила грязную воду прямо перед лошадкой. Фи.
Я начал что-то подозревать, но старался убедить себя, что это пригород в бедной аграрной стране, куда никогда не заглядывала цивилизация.
Повозку оставил на «парковке» извозчиков. Местное мужичьё так подозрительно на меня посмотрело, что я поспешил убраться подальше. Если что, дядя Жир её быстро найдёт. Я ведь не украл. Так, просто взял покататься.
Вся эта канитель с телом и окружением никакие не галлюцинации — в этом я убедился, постоянно щипая себя за разные места. Переселение душ?
Если честно, я слабо верил в мистику, больше предпочитая реализм.
Но одно дело, сходить с ума поштучно, а другое — целому городу. Все вдруг взяли и нацепили на себя шмотки ролевиков. Средние века, отыгрыш, крестьяне, господа и прочий антураж.
Я хоть и служил аристократическому роду, но, чёрт возьми, продвинутому в технологиях! Какие на фиг повозки с лошадьми, вы о чём?
Где линии электропередач, антенны и спутниковые тарелки? Они тут что, в домино только играют?
В животе заурчало, и я решил найти забегаловку, типа бургерной или впитать хот-дог, но мне налили овощной бурды, отрезали кусок засохшего хлеба и чуть ли не кинули в руки полоску вяленого мяса.
Приходите к нам ещё.
Деньги нашлись в привязанном к поясу кошельке. Бумажек там не было, только монетки с витиеватым рисунком гордого дядьки с длинной козлиной бородкой. Он её так выпячивал вперёд… В общем, хрен с ней.
Я почувствовал приятную сытную тяжесть и откинулся на стуле, присматриваясь к посетителям. Заходили в основном работники какой-то фабрики неподалёку. Сейчас обеденный перерыв. Ловил на себе всё больше взглядов, но выдерживал любой. В конце концов, от меня дистанционно отстали и переключились на сплетни и хавку.
Выйдя из таверны, я понял, что понимаю местный язык. Он был другим, звуки сами по себе непривычны, но их смысл легко улавливался. Как, например, окрик господина в полицейской форме. Рядом с ним стоял растрёпанный дядя Жир. Упс, кажется, попал.