Как только Силиналь поняла, что бой больше сегодня не начнётся, она бегом ломанулась к тому месту, где бился северянин. Маринтэль только глянул на одного эльфа воина, как тот кивнул и вместе с ещё тремя воинами направился следом. Наблюдавший за этой сценой Трок, только хмыкнул и направился к своим воинам. Несмотря на потери и усталость бойцов, нужно было организовать охрану лагеря, а так же подбить итоги боя. Хотя наверно это можно будет сделать только утром, когда целители смогут поднять легкораненых воинов. Нужно ещё направить часть бойцов на сбор трофеев и добивание раненых орков. Глядя на разруху, Трок подумал, что похоже придётся задержаться на этой стоянке дня на два, три.
Глядя на свалку трупов из орков, Силиналь ходила вокруг, закрыв рот ладошкой и не знала, как пробраться к воину, который помог перевесить весы удачи на их сторону. Пробраться в центр этой бойни, можно было только по трупам. Наконец решившись, она направилась к этой окровавленной горе из тел.
— Госпожа, — остановил её воин сопровождения, — не марайтесь, мы сами достанем человека.
Через пять минут, двое эльфов вытащили Влада на открытое место, и Силиналь осторожно подошла к ним. На человеке не было живого места. Куртка стала походить на лохмотья, как впрочем, и брюки. Весь в порезах, залитый с головы до ног кровью, в левом плече торчит обрубок орочьего копья, но своё оружие воин из рук не выпустил. Человек выглядел мёртвым, ну просто невозможно выжить в таком бою. Неожиданно один глаз человека приоткрылся, и он взглянул в глаза Силинали.
— Ангел, значит, точно помер, — прошептал Влад и снова отключился.
— Он жив, — закричала Силиналь. — Быстрее, тащите его к целителям.
Эльфы воины, сопровождавшие Силиналь, все четверо, подхватили человека с разных сторон и бегом бросились в сторону лагеря. Силиналь бежала рядом и кидала в человека конструкт малого исцеления. Это всё, что она могла из магии целительства, так как пока только училась магии и была студенткой эльфийской академии магии.
Очнулся я с трудом. Мне казалось, что я пытаюсь выползти из топкого болота, а оно меня не отпускает и пытается затянуть обратно. Видимо ему это удавалось, так как мне кажется, что я уже приходил в себя. Были какие-то смутные образы в памяти, вроде меня чем-то поили и даже кормили, но я не уверен. В этот раз, всё по-другому. Я открыл глаза и уставился в потолок. Какой-то он странный, как будто надо мной купол из ткани. Ткань кстати очень красивая, узорчатая. Секундочку, а что собственно случилось? Если я заболел, то меня должны были положить в больницу, а там потолки точно не такие. Но я вроде не болел.
— Ох, же ж ты, японский городовой, — выругался я в голос, неожиданно вспомнив, что со мной случилось. — Мать Чигивары, я же в сказку попал.
Полог шатра, в котором я, оказывается, лежал, распахнулся, и внутрь заглянула остроухая голова. Разглядев, что я пришёл в себя, голова снова пропала, но через пару минут в шатёр зашёл эльф. Он, улыбнувшись, кивнул и заговорил на странном певучем языке, который я с удивлением понял.
— Добрый день, воин. Меня зовут, граф Маринтэль. Ты умудрился дважды за один вечер нас удивить. Первый раз, когда неожиданно появился и вступил в бой, а второй раз, когда смог выжить. Хотелось бы узнать имя, такого удивительного воина.
— Владислав, — произнёс я хрипло и скривился, так как в горле пересохло, — а почему я вас понимаю.
Эльф видимо понял мои затруднения, потому что подошёл к небольшому столику и налил в кружку какой-то напиток розового цвета. После чего подошёл ко мне и помог напиться, приподняв меня за плечи, так как я был очень слаб. Только после этого он начал отвечать.
— В нашем посольстве, за магическую защиту отвечает очень сильный маг воздуха, магистр Туванель, — я даже икнул, услышав, что тут ещё и маги есть, — но он обладает ещё и небольшими способностями в ментальной магии. Ты приходил в себя пару раз, пока тебя лечили наши маги целители, но было заметно, что ты не понимаешь ни наш язык, ни общий. Поэтому я попросил магистра залить тебе знания языков, пока ты лежишь без сознания. Можешь порадоваться, что избежал страшной головной боли, сопровождающей изучающего языки ментальным способом, находясь в сознании.