— Сверни где потише. — Только и ответил дух. — Помочь не смогу, а вот внимание отвлечь — запросто.
— Эй, человек! — Вместо ответа крикнул парень, бросая несколько монеток торговцу.
Тот ловко поймал их прямо на лету, беззубо улыбнувшись щедрому клиенту, а маг прихватил с лотка первую попавшуюся стеклянную бутылку. Привычным движением он вырвал пробку и сделал первый «глоток», едва смочив губы терпким сидром.
— Сколько?
— Пятнадцать. — Коротко ответил дух, предпочитая почему-то корабельные метры, а не более привычные парню шаги. — Ведут плотно.
Отвечать парень не стал, пробиваясь к противоположному выходу с рынка. А вот местные уже заметили, что-то неладное, а потому вышедшая на перехват «пиранья» вдруг резко сменила курс, так и не решившись попытаться сорвать мешок-кошель с его пояса.
Гарт только усмехнулся. До чего же знакомые повадочки. Франковские бы тоже не решились «пощипать» путника, если за ним с неотвратимостью спешащего в бар гнома следуют три мрачных и явно вооруженных мужика. А, может, они и совершенно точно знают, какую ступень в теневом мире занимает странная троица, и просто не желают связываться? Кто знает!..
Ловким движением парень не глядя забил горлышко бутылки все той же пробкой.
До выхода оставалось совсем чуть-чуть.
Есть нечто общее у всех торговищ. А именно — как минимум, несколько глухих закоулков для решения спорных вопросов в округе. Это закон. Не даром говорят: «Рыночек порешает». И путник очень сомневался, что столичные торговые ряды в этом хоть-чем-то уступают «братьям» своим меньшим. Остается лишь понять, где именно «порешать» проблему ему самому.
Искомое нашлось сразу же. Всего в нескольких десятках шагов от ворот, где расслабленно глядели на солнышко несколько столичных стражников. От франковских коллег они отличались лишь чуть большими объемами животов, да намного более спесивыми рожами.
Это нормально. Столица, все ж таки.
— Двадцать метров слева. — Пришел к тому же выводу Кумар.
Убедившись, что его совершенно точно заметят, маг нырнул в облюбованный переулок, до обидного скоро закончившийся прелестным таким… Тупичком. Не долго думая, парень рванул к стене, и, оперевшись на нее рукой, стал аккуратно поливать каменную кладку… Из купленной на рынке бутылки.
— Да вот же он! — Радостно заголосил голос за его спиной. — Уй!..
Это да, это правильно, Гарт бы и сам прописал подзатыльник за «радостные вопли».
— Слышь ты! — Эй, это ж столица — могли чего и поинтереснее придумать. — Че стену портишь, шнырь?
О, неплохо! А то парень уже решил, что ничего интересного «местные» предложить не смогут.
Однако оборачиваться он не спешил, все так же опустошая бутылку.
— Ты че, сука, поговорить с нами не хочешь, пидор мелкий?
Могло бы быть обидно, да, если бы Гарт за декаду на лайнере столько раз не доказывал себе обратное… Ну и половине экипажа заодно! Женской. Что было не так сложно. В пассажирской гондоле были всего два смазливых стюарда условно-мужского пола. Один из них, кстати, постоянно крутился у каюты моржеусого брюхана. С чего бы это, а?
— Давай! — Еле слышно шепнул Гарт.
— Три… Два… Один… Хоп!
Парень встревоженным оленем метнулся в сторону, успев в прыжке метнуть бутылку с остатками сидра.
Дерк Прад сам себя человеком считал счастливым. Это помогало выжить ему даже тогда, когда все остальные опускали руки. А он пер вперед. Как гномий хирд. Сметая все на своем пути. И пусть с утра голова раскалывается с похмелья, а очередная подружка сбежала к другому с более толстым… Кошельком… Он не унывал. А ближе к обеду пришел заказ. Да еще и с предоплатой. И какой! Толстый боров, старший купец в Доме, предложил подработать. Его помощник, нервный заикающийся дылда, выложил на стол сразу два золотых и несколько серебрушек. А всего-то и надо, что «принять» одного из пассажиров «Красы Лореи», да переломать ему руки и ноги. Можно и убить. Прад решил, что непременно убьет. На «Красе» простые люди не летают. Надо ему потому злого аристократа «на хвосте»? Да ни в коем разе!
— Давай. — Протянул он руку, куда нервный молодой человек тут же вложил письмо.
Дерк присмотрелся. Отправлено три дня. Почерк точно Горбина. Внутри плотного почтового конверта небольшое письмо в несколько торопливых строк. Дочитав до конца, Прад расхохотался. Он не знал, что такого сделали «блядский Лоттери» и «тощий выкидыш», но судя по тому дерьму, на которое изошел боров, людьми они были достойными всяческого уважения! Однако золото есть золото! А потому старший сменный охранник одним движением смел со стола монеты, засунул во внутренний карман рабочей куртки письмо с описанием целей и, не прощаясь, вышел вон.