А еще мы бережем Храм.
Вот в этом я вижу меньше всего смысла. Подумайте, кто в наш век нападает на Храмы Демиургов? Да и кто в них вообще ходит …
Итак, наши гости поселились в «Уюте». Браннер простоял на приколе три часа и ушел без них. Хозяин двора впоследствии заявил, что постояльцы хлопот не доставляли. Они покинули комнату вечером, после смены второй стражи, и направились в «Таран», где в это время уже сидел я.
Если отмотать еще немного времени назад и переместиться в речной порт сразу после полудня, мы увидим, как вверх по течению, попыхивая трубой, плывет катер. Энергия пара используется жителями Трордора. Там магия соседствует с наукой, очень странное место. В наших краях паровая машина – дикость. Так вот. Катер причалил к третьему пирсу и изверг компанию ничем не примечательных людей. Их было около десяти. Общались жестами, слов произносили мало. Двигались слаженно, так что всякому было ясно, что это отряд. Покинув порт, они разделились, слившись с толпой.
Так вот. Я в «Таране».
Вечер.
Собираются завсегдатаи. Подтягиваются портовые рабочие, наемники, гулящие девки, игроки в грабл. Заглядывают и обычные пьяницы. Изредка на пороге возникают стражники. Берут по кружке глинтвейна, не спеша выпивают, пристально оглядывая зал, и бредут дальше – нести свою службу.
Пью горячий травяной отвар. Как всегда. Из года в год. Джеб наливает мне его, не задавая лишних вопросов. Мой столик в дальнем углу таверны неизменно свободен. Это мой пост. Три часа я обязан отсидеть за этим столиком. Чтобы меня было легко найти.
И меня нашли.
Только не люди бургомистра.
Совсем другие… люди.
Посетителей становилось все больше. На улице моросил противный мелкий дождь, и горожане рассасывались по теплым закуткам. Пылал камин. Звон посуды, громкий смех, гитарные переборы. Как сейчас помню. Я встал из-за стола. Направился к стойке, чтобы заказать суп из древесных грибов и поджарку. В этот момент все и случилось.
Меня кто-то потянул за рукав.
Я замер.
Посмотрел вниз – и встретился взглядом с незнакомой мне женщиной. Она сидела в компании парней, которые мне сразу не понравились. Пахнуло от них чем-то нездешним, чужеродным. Словно не с Тверди они вовсе. А может, и не с Облаков, а откуда-то из-за горизонта… То было мимолетное наваждение. Накатило, подобно приливной волне, и схлынуло.
Вот только меня по-прежнему держали за руку.
И этот пристальный взгляд.
– Мы знакомы? – спросил я.
– Нет.
Голос у нее был глухим. Приятным. Как и внешность. Стоп. Внешность? Запомнить ее не представлялось возможным. Стоило отвернуться – и перед тобой новый человек. С теми же осанкой и комплекцией, но неуловимо изменившимися чертами.
– Чем могу быть полезен? – Я все еще старался говорить вежливо.
– Сядьте.
Я не шелохнулся.
Ее голос был властным. А я не повиновался никому, кроме бургомистра Ламморы и руководства моей гильдии.
Женщина вздохнула.
И произнесла фразу, от которой меня мороз продрал по коже:
– Именем Завеи, Матери Ветров, заклинаю тебя, мастер ножей. Помоги.
Ноги подкосились.
Я сел.
– Тише. Не хватало еще, чтобы остальные услышали истинное имя нашего мира.
Женщина больше не держала меня за руку. Слова, подчиняющие таких, как я, были произнесены. От меня чего-то очень сильно хотели. Причем существа, которых я не знал, чьи намерения были от меня скрыты.
– Я шел заказывать еду.
Женщина улыбнулась:
– И закажешь. Но сначала выслушаешь то, что я скажу.
Я кивнул:
– Говори.
Мы незаметно перешли на «ты». Нас сблизила Завея, Мать Ветров и Перекрестков. Божество, которому поклонялись жители отдаленных уголков небесных архипелагов. Истинное имя нашего мира, имевшее надо мной власть. Теперь я обязан помочь – так меня учили. Это не является какой-то непреодолимой магией или подчинением разума. Нет. Просто каждый в гильдии с детства впитал мысль о том, что человек, знающий имя мира, вправе руководить нашими действиями. Заповедь, если хотите. Но заповедь, которую все мастера ножей свято соблюдают.
– Мы проездом в Ламморе, – начала она. – Завтра утром нас не будет. Скажем так – появится некто, и он нас заберет.