К счастью, он оказался не самым худшим — пострадал Вален, молодой принц. Правда, была и разница — Теннер и Сирс выделили шестерых стражников, которые буквально посменно несли Валена, чтобы принцу не пришлось подниматься на холм пешком. Однако никто не проявлял к нему подобных соображений. Поэтому его косящие глаза время от времени поглядывали на принца и плевались невидимой кислотой.
Однако больше всего Сайласа удивило то, что Райна выглядела совершенно нормально — даже веселой. Ее закалка была нечеловеческой, не уступая ветеранам-охранникам. Они отправились в путь три дня назад и шли почти весь день. В конце концов, они должны были пройти большой путь, и чем больше они задерживались, тем холоднее становилось. Если бы они попали в снежную бурю на середине пути в горы, они бы все погибли без шансов выжить.
Проглотив рвоту, Сайлас стиснул зубы и последовал за восемьюдесятью стражниками, которые присоединились к ним. Кроме стражников, здесь были также два повара, довольно много мальчиков-носильщиков и даже несколько дворецких. Все они шли в дальнем тылу, вместе с принцем и бароном, а Сайлас решил идти сзади солдат, чтобы скрыть тот факт, что он едва может передвигаться пешком. Поскольку его лицо было полностью замаскировано, он надеялся, что никто не догадается, что это он. Однако его надежды оказались напрасными.
“Ты в порядке?” спросила Райна с искренне обеспокоенным выражением лица. В последние пару дней она заметила странную закономерность — Сайлас периодически отрывался от колонны, и когда она следовала за ним, то видела, что его тошнит. Затем, каждый раз, когда они подходили к малейшему склону, он разражался такими проклятиями, что она краснела. Все больше и больше он напоминал ей человека, потерявшего контроль над своей реальностью.
“Нет”, — честно ответил Сайлас. “Вопрос в том, почему так много людей в порядке? Это безумие! Люди не созданы для таких путешествий! Мы созданы для безопасности стен, комфорта кровати и тепла очага!”
“Это была твоя идея…”
“…” Сайлас уставился на нее, его глаза кричали “ты думаешь, я забыл об этом?!”.
“Кхм, наклоны… они должны становиться все слабее. Мы уже поднялись на значительную высоту”.
“Я был там, когда они сказали, что нам предстоит подняться на две горы”.
“…”
“Просто оставь меня в моих страданиях”, — сказал Сайлас, успокаивая свое сердце. Он примет это как тренировку. Однако в глубине его сознания зародился страх — что, если их рейд окажется неудачным? Ему пришлось бы заново начинать цикл. Но это означало, что его тело вернется к прежнему состоянию. Неподготовленным. И ему придется снова совершить это путешествие. “Просто убедись, что мы выиграем это дело”, — добавил он, как безумный мальчишка, пугая Райну.
Хотя подъем был невероятно крутым, и хотя к концу пути болел каждый сантиметр его тела, он был относительно коротким — всего полмили или около того. Как только он закончил подъем, он увидел, что солдаты авангарда уже начали разбивать лагерь. Причина, по которой Сайлас не мог попросить о более частых перерывах, заключалась в том, что весь путь был расписан до мелочей — в том числе и то, когда и сколько они будут отдыхать. Обычно это происходило после одного из подъемов, подобных тому, который они только что закончили — крутого и непростительного — или перед самой ночью.
Как он уже испытал дважды, ночи в горах становились темными. Даже темнее, чем в замке. Невозможно было представить, насколько удручающе мрачным становился мир, как только слабые остатки солнца садились за горизонт. Продвигаться вперед было невозможно, и они были вынуждены разбить лагерь до первого проблеска света, когда они двинулись в путь.
Он сразу же опустился на твердую землю; гора была в основном без травы и деревьев на протяжении первых нескольких сотен футов подъема, окрашенная в безлюдное сочетание пепельно-серых и грязно-коричневых тонов. На склонах торчали зазубренные камни, а на поверхности горы возвышались острые, похожие на скалы края. В целом, однако, это была не самая сложная гора для подъема — по крайней мере, до сих пор.
Переведя дыхание, он сел как раз вовремя, когда прибыл последний из каравана — Вален и его сопровождающие. Щеки принца были румяными, а на лице играла улыбка, когда он спускался с импровизированного паланкина, лениво потягиваясь. Глаза Сайласа горели от зависти. Ему хотелось подпрыгнуть и укусить этого человека. Вален почувствовал на себе опасный взгляд, инстинкты подсказали ему, что перед ним раненый, голодный зверь. Когда его взгляд, следуя этим инстинктам, остановился на жалкой фигурке, распростертой на полу, он хотел немного посмеяться, но сдержался.