“Это все неправильно”, — раздался довольно грубый и глубокий голос, заставив Сайласа вздрогнуть. Повернувшись, он увидел полностью закованного в броню мужчину средних лет со скрещенными руками, равнодушно смотрящего на него. Сайлас не узнал его, но, судя по одежде и лицу, решил, что это, скорее всего, один из капитанов гвардии. В конце концов, маловероятно, что все они были такими, как Тебек.
“Что не так?” спросил Сайлас, сглатывая боль.
“Все”, — сказал мужчина, подойдя к нему. “То, как ты стоишь, как ты колешь, как ты держишь меч, как ты дышишь, куда ты смотришь, как ты оставляешь позу… ты когда-нибудь в жизни держал меч?”
“… нет”.
“Ну, это все объясняет”, — пожал плечами мужчина, остановился возле Сайласа и взял у него меч, легко держа его в одной руке, словно это была всего лишь маленькая палка. “Мечи легки, проворны, грациозны. Но, в конце концов, как и любое другое оружие, они являются орудиями убийства. Почему мы используем оружие? Чтобы убивать. Вот и все. Поэтому для каждого оружия нужно найти самый простой способ убийства. Странно, но из всего, что вы неправильно поняли, именно это вы поняли правильно”.
“…”
Сайлас проглотил полный рот, внимательно прислушиваясь.
“Хотя в последнее время все больше и больше оружия становится средством демонстрации, в конечном итоге… его назначение не в этом. Возьмем меч — он длинный, но не такой длинный, как копье. Он острый и может пронзить, но не так сильно, как рапира. Топор, с другой стороны, обладает гораздо большим весом. Ножи более проворны, более разнообразны. Но… мечи не будут мешать вам в узких коридорах, как копья. Они также не так гибки и легко парируются, как рапиры. И хотя топор наносит больший удар, он также более громоздкий и предсказуемый.”
“Ваша идея верна — найти слабое место у врага и многократно ударить по нему. Однако, позволят ли они вам это сделать?”
“… нет?”
“Если только они не такие идиоты, как ты”.
“Эй, я пытаюсь!”
“Постарайся лучше” , — мужчина передал меч обратно Сайласу. “Ясно, что ты не можешь сделать то, что хочешь, поэтому вместо этого давай попробуем вот это: Я буду говорить тебе, куда колоть, и если ты попадешь в пределах двадцати дюймов, это будет засчитано как очко. Если ты наберёшь пять очков из десяти попыток, я угощу тебя элем. Если не получится, ты угостишь меня”.
“У меня буквально нет с собой ни одной монеты”, — сказал Сайлас, но все еще сосредоточенно смотрел на манекен. Он потерпит неудачу, в этом не было никаких сомнений, и мужчина, скорее всего, тоже это знал. “Но все равно”.
“Левое колено”.
“…”
“Правая грудь”.
“…”
“Правый глаз”.
“Левая нога”.
“Центральная ключица”.
Из десяти ударов Сайласу удалось нанести один, хотя это было скорее случайностью, чем чем-то другим. К концу он пыхтел как собака, бросив меч после десятого взмаха, так как его руки дрожали. Мужчина присел рядом с ним и вдруг схватил его за правую руку, осматривая ее.
“Ваше сердце на месте, но тело не успевает”, — сказал он. “Какая у тебя работа?”
Работа?
Сайлас задумался на мгновение, прежде чем ответить.
“Я… помощник… своего рода… принца”.
“О? Слуга молодого щенка?”
Брови Сайласа на мгновение дернулись, но он ничего не сказал. “Тогда почему ты вдруг решил начать обучение?” — мужчина порылся в своих доспехах и достал небольшую кожаную кружку, откупорил ее и сделал глоток.
“Вторжение”, — пробормотал Сайлас, солгав — ну, на самом деле это не было ложью. Единственной причиной его обучения было то, что система “подарила” ему “Серцееда”, сразу после победы над вторжением. “Я чувствовал себя беспомощным”. Эта часть, однако, не была ложью. Он действительно чувствовал себя беспомощным — настолько беспомощным, что убежал от реальности и спрятался в стыде.
“Это не грех”, — сказал мужчина. “Большинство мужчин чувствовали себя беспомощными”.
“Я не хочу чувствовать себя беспомощным”.
“… знаешь ли ты историю Агела Невезучего?” — неожиданно спросил мужчина, заставив Сайласа тупо посмотреть на него. “Когда я проходил обучение, большинство моих товарищей любили истории о героях и тому подобном, о тех, кто сражается с армиями и чудовищами и спасает мир от ночи. Я не любил. Пока однажды я не прочитал историю об Агеле. Он должен был стать героем, как и все остальные — сильным, храбрым, добросердечным, по всем пунктам. Но… он всегда опаздывал, он видел, как умирают другие, он был в ужасе, и это сломило его. Люди ненавидели эту историю и насмехались над Агелем.