Первым в списке, естественно, было выудить всю информацию из этого старого охранника. Второе — выяснить, где, черт возьми, он появился и, если возможно, то… как. Это сильно беспокоило его, но он мог приписать это только какому-то божественному вмешательству. Человек без веры, приписывающий что-то божественному вмешательству, звучало как безумие, но именно в этом и заключались его мысли; все, что он мог сделать, неизбежно, это смириться с нахлынувшим ужасом.
Образ гнилого лица, приближающегося к нему, холодные, мертвые пальцы, впивающиеся в его горло, и безглазые глазницы, заглядывающие в его душу, навсегда запечатлелись в его памяти, даже в верхнем ее слое. Он не мог забыть. Не мог стереть. Не мог жить дальше. Это действительно был бы жалкий способ умереть, размышлял он, снова глядя на внутренний замок. Он должен был составить его план — по крайней мере, очень приблизительно.
Для любого вида мошенничества заложить правильный фундамент было самым важным делом. Однажды он потратил целое лето на то, чтобы нормализовать свое существование для довольно богатой девушки, прежде чем попытаться ее обмануть. В конце концов, эти месяцы лета показали его, по крайней мере, в ее голове, как человека, заслуживающего доверия, поскольку она видела его ежедневно. Она твердо верила, что знает, кто он такой, и что он никогда не осмелится попытаться обмануть ее — за исключением тех случаев, когда он это делал. И она была не единственной в его многочисленных подвигах…
Здесь было то же самое, только во много раз сложнее. Если бы никто в этом замке не знал, кто он такой, это было бы идеально. Начать с чистого листа — все равно что дать ему жульничество. Однако если бы кто-то знал, что он унаследовал, это стало бы проблемой. Особенно учитывая, что мир, в который он попал, был миром магии. Если он не будет осторожен, его могут обвинить в колдовстве и тому подобном и сжечь на костре.
Сайлас щелкнул языком и в досаде потрепал себя по волосам, только сейчас осознав, что на нем нет шлема. “Лучше всего… придумать, как сбежать из этого ада или спрятаться и переждать нашествие упырей. Но опять же… есть этот дурацкий квест…”
Спасти “мальчика”… Если и было что-то более туманное, то он хотел бы это услышать. Скорее всего, это был кто-то важный в глубинах замка, тем более что уведомление о том, что он провалил задание, появилось только тогда, когда упыри уже заполонили весь замок. Какой-нибудь благородный сын, который, скорее всего, плюнет на него, если Сайлас приблизится… Чем больше он думал о своих обстоятельствах, тем больше сокрушался о них.
За этими сетованиями ночь подкралась к нему и зарылась глубоко. Вскоре вновь возник пейзаж, как в прошлый раз: весь мир поглотила абсолютная тьма, лишь по краям едва пробивался слабый лунный свет, над всем царила абсолютная тишина. И в этих надвигающихся тенях вскоре он увидел их. Как и в прошлый раз. Они были медленными… Однако, в отличие от прошлого раза, он не закричал и не побежал звонить в колокол. Он хотел увидеть их в действии, посмотреть, как они преодолевают высокие стены.
Он сглотнул, с трудом подавляя ужас, который едва не захлестнул его. Воспоминания о его страшной смерти снова потрясли его, как удар с ясного неба. Скрежеща зубами, он держал глаза широко открытыми и сосредоточился на роящихся числах. Минута… две… в конце концов их медленное ползание привело их прямо к стенам… и они начали царапаться и карабкаться друг на друга.
Все они падали, не останавливаясь, пока, примерно через пять минут, когда зазвонил еще один колокол в другом месте замка, яркая вспышка света на мгновение ослепила Сайласа. В тот же миг мир под ним задрожал и затрясся от звука взрыва, от которого кровь застыла в жилах. Прежде чем он успел что-то понять, перед ним появилось окно.
Вы погибли.
Обнаружена точка сохранения.
Загрузка…
Вы будете возвращены к точке ‘Начального сохранения’.
“На ноги, личинка!”
— резкий, громкий и злой голос вырвал Сайласа из его довольно сумбурного и недолгого сна. “Ну вот, опять…” — пробормотал он себе под нос, медленно открывая глаза в новый, но уже старый день.
Глава 3. Снова и снова
“На ноги, личинка!”
“На ноги, личинка!”
“На ноги, личинка!”
“На ноги, личинка!”
“На ноги, личинка!”
“На ноги…”