“На…”
Сколько раз это уже было? Десять, быстро подсчитал Сайлас. Всего он умирал десять раз. Некоторые смерти были куда более ужасными, чем другие, хотя трудно сказать, что хоть одна из них была безболезненной. Шесть раз он умирал от упыря, дважды на башне и четыре раза, когда пытался оббежать замок и разведать обстановку. Один раз он погиб от ослепительного взрыва, один раз от того, что, поскользнувшись на мокром камне и перегнувшись через перила башни, упал головой вперед на землю еще до вторжения упырей, и дважды от случайных осколков, попавших ему в голову.
Умирая больше раз, чем это свойственно людям, он научился нескольким дополнительным вещам у буйного стражника, который каждый раз будил его. Человека звали Тебек, и он был одним из четырех капитанов стражи замка, отвечавшим за юго-западную сторожевую башню и ее окрестности, именно ту, которую Сайласу было поручено “охранять”.
Тебек, к счастью, был болтуном и Сайласу достаточно было слегка ткнуть пальцем, чтобы тот взорвался. Нападения упырей, по его словам, не были чем-то экстраординарным — особенно в этих краях. Дальше на север, за границами общинных “Человеческих королевств”, лежала жалкая пустошь, граничащая с морем, где обитали всевозможные звери и существа, все бесчеловечнее предыдущего. Упыри были всего лишь одним из видов этих существ, но именно они чаще всего пересекали границу “Королевства людей”, отчасти потому, что они были просто безмозглыми зомби, двигавшимися на инстинктах, а отчасти потому, что они были одними из самых слабых существ на берегах полуострова.
На самом деле, по словам Тебека, с приближением зимних месяцев ситуация, скорее всего, станет еще хуже. Их нынешний замок, который сразу же получил название Замок Этвар, был одним из шести основных северных форпостов, отвечавших за обнаружение и задержку вторжения. Это была неблагодарная роль, и, как правило, Благородных, отвечающих за это, посылали сюда в качестве наказания — как это было в случае с тем, кто был до него.
Сайласа смущало и даже злило то, что, хотя у Благородного были сыновья… ни один из них не находился в замке. Самая вероятная цель его поисков исчезла, и он снова стрелял во тьму. Насколько он знал, это мог быть практически кто угодно.
Кроме того, он узнал, что только за летние месяцы замок отразил четыре вторжения упырей. Обычно, однако, они были очень слабыми: вурдалаков насчитывалось в лучшем случае несколько десятков. Кроме того, они вторгались днем и включали множество систем предварительного предупреждения, что давало замку несколько часов на подготовку, так что к моменту появления упырей их встречал шквал стрел и болтов, легко уничтожая их.
Достаточно было сравнить описания тех вторжений и того, которое пережил Сайлас, чтобы заметить бесчисленные расхождения. Упыри не только напали в безумно большом количестве, но и атаковали ночью, в полной тишине, уклоняясь от всех ловушек на пути к стенам замка. Более того, им было чем нарушить стены замка, и простого звонка сторожа было недостаточно для того, чтобы замок был наготове.
Во время своих походов по внутренним помещениям замка он увидел, что стражники действительно были на высоте в одиночном бою. Упыри были медлительны и вялы, и если люди могли преодолеть первоначальный ужас, то победить и даже убить тварей было не так уж сложно. Проблема, однако, заключалась во времени на адаптацию — большинство, если не все, стражники замка “сражались” с упырями только с безопасных крепостных стен, и лишь немногие вступали с ними в ближний бой.
Сайлас подозревал, что даже Тебек лжет о своей встрече и просто хвастается, поскольку никогда не сталкивался с этим человеком в своих походах, как будто капитан просто растворился в ночи. Впрочем, не похоже, чтобы Сайлас активно искал его, так что, возможно, он просто всегда был одним из первых, кто бросался на фронт и погибал, пытаясь предотвратить нападение.
“Это… хреново”,
— вздохнул Сайлас, прислонившись к каменным перилам башни и глядя на луну над головой. “У меня нет ни оружия, ни карты, ни навыков, ни каких-либо знаний об этом мире… но я хотя бы знаю, что я здесь полный новичок”.
Это он узнал во время последней из своих “жизней”; Тебек проболтался, что прибыл только вчера в составе добровольческого отряда, состоящего из трудоспособных мужчин из сельских деревень. Хотя это и не доказывало полностью, что его никто не знает, но тот факт, что на деревню обычно приходился всего один человек, делал это практически несомненным.
Он также понял, что, вероятно, выжал из Тебека все, что мог, и что пора двигаться дальше. Но вопрос заключался в том… к чему именно? Он пытался пробраться в самые глубины замка, но всегда терпел неудачу. Хотя, справедливости ради, он продвигался к нему только тогда, когда начиналось вторжение, то есть обычно у него было чуть меньше часа до того, как замок был полностью захвачен. Если бы он ускользнул сейчас…