– И не забудь, что это он, – Родион показал на Валдая, – за тебя попросил. У нас бы ты до рассвета тут пролежала. Так что ты теперь его должница. Сделаешь так, чтобы его никакая заразная хворь не взяла. Поняла? А то найду!
– Сделаю, – проскрипела неупокойница, а потом с усилием поднялась на ноги и встряхнулась. Настолько быстро, насколько могла, она поковыляла в сторону леса. Прошло буквально несколько мгновений, и страхолюдина растворилась в ночной тьме среди деревьев.
– Хороший ты человек, друг мой Валдай. Сердце у тебя не загрубевшее. – Родион похлопал десятника по плечу, а потом спросил, опять усаживаясь у костра: – А вот скажи-ка мне, ты сейчас куда двигаешь – в Полоцк или из него?
– В Полоцк. Домой ходил, родных проведать. Теперь вот возвращаюсь на княжью службу.
– А чего не по шляху на коне, а по лесу пешком?
– Мне пешком привычнее. В лесном краю родился, никогда чащобы не боялся. Ну, до сих пор.
– Сдается мне, что это не нас тебе бог послал, а тебя нам. – Родион посмотрел на Арсентия, который в ответ еле заметно моргнул в знак согласия. – Мы же тоже в Полоцк дальше двинем. И есть там у нас дело одно, в котором твоя помощь очень даже не помешает.
– Какое дело? – насторожился Валдай.
– Да так, ничего особенного, – уклончиво ответил темноволосый послушник. – Но допреж рассказывать не стану, потому как сам еще не все знаю. Так что, возьмешь нас в попутчики?
В свете костра десятник наконец смог внимательнее рассмотреть странных ночных гостей. И понял, что Родион действительно постарше, Валдай дал бы ему не меньше тридцати пяти лет. Несмотря на то что в волосах послушника не было видно седины, морщинки, которые время от времени появлялись возле ироничных глаз и улыбчивого рта, показывали истинный возраст. Второй, рыжий Арсентий, был, пожалуй, ровесником самого Валдая, которому зимой исполнилось двадцать восемь. Старше он выглядел из-за шрама на лице и того, что в глазах у него плескалась какая-то глубокая печаль.
– Добро, пойдем вместе, – согласился десятник, потому что причин для отказа вроде бы не было. – Ходоки вы, я вижу, не самые плохие, да и оружием владеть умеете. Обузой не станете. Да и вообще, сдается мне, не так давно вы рясы носите, а?
– Верно тебе сдается, – согласился Родион. – Я в Козельске в гриднях ходил. Арсентий вон вообще за рязанским князем хоругвь носил.
– Во как? – Валдай посмотрел на Арсентия. – А чего же ушел?
– Надо было, вот и ушел, – отрезал Арсентий, а потом встал и повернулся к лесу. – Пойду вещи наши подберу.
– Да это и до утра подождет, – посмотрел на товарища Родион. – Зачем в темноте бродить?
Арсентий ничего не ответил, пошел в ту сторону, откуда они до этого появились. При этом двигался он как опытный охотник – или как призрак – ни одна ветка не хрустнула под ногой. И, судя по всему, неплохо видел в мерцающем свете звезд.
– Чего это он? – спросил Валдай, когда Арсентий скрылся в тени деревьев.
– Не любит прошлое ворошить, – отмахнулся Родион. – Никто просто так из дружины в монастырь не уходит, у каждого своя история. Он свою боль еще не до конца пережил.
– И что, совсем не боится вот так по лесу бродить? Один? Ночью?
– Мне порою кажется, что он вообще ничего не боится.
– Опасное это дело, – подумав, ответил Валдай. – Те, кто страха не ведают, прежде других в бою погибают. Потому что все время голову в пламя пихают.
Родион тоже немного помолчал, словно обдумывая слова десятника.
– Наши братья, друг Валдай, вообще подолгу не живут. Чтобы долго жить, надо в обычный монастырь идти, грядки вскапывать и молиться. А мы воинами были, ими и остаемся. Только раньше с людьми воевали, а теперь, – он показал на деревья в той стороне, куда ушла неупокойница, – вот с такими вот тварями.
– Опять тебя на красивые речи потянуло? – Арсентий вышел из темноты так неожиданно, что Валдай вновь чуть не вскрикнул от испуга. Подойдя к костру, рыжебородый кинул на землю два дорожных мешка и два потертых плаща. – Спали бы оба, завтра не один десяток верст придется прошагать.
– И то верно! – Старший послушник лег рядом с древесным стволом, на котором они сидели перед костром, завернулся в один из плащей.
– Родион, береза! – произнес Арсентий, глядя на товарища с недовольством.
– Спасибо! Не заметил! – Родион поднялся, переложил свой плащ чуть в сторону, вновь улегся.
– А что такое с березой? – удивился Валдай.
– Примета такая, верная. Ни один мастер по нечисти не ляжет спать рядом с березой, – пояснил Родион. – На следующей охоте не повезет.
– Странные вы все-таки, мастера! – произнес десятник, обустраиваясь как можно ближе к огню. – Ловили эту вон неупокойницу, ловили. А потом отпустили почти без споров.