А я от происходящего абсурда начала впадать в панику.
— Что?..
— Ты слышала, — без снисхождения констатировал он. — У тебя кратковременная память, Арина? Не думаю, что ты могла забыть, как вышла из своей комнаты, как зашла сюда без стука, как разделась и легла в мою постель.
С каждым его словом моя голова все больше втягивалась в шею, а лицо нещадно обжигало колкое смущение. Хотелось прокричать: я ничего не делала! Но обстоящие дела полностью опровергали любые мои оправдания.
— Скажи мне, — понизил тон Варавва, и чуть плотнее сжал губы, что заставило меня не на шутку занервничать.
Однако у меня не было ответа, а единственное что пришло на ум — бежать. Поэтому я решительно нажала на ручку.
— Простите… — глухо бросила, сдвигаясь в сторону и толкая дверь.
Однако она тут же захлопнулась, да так громко, что у меня в ушах зазвенело! Варавва накрыл мою руку и буквально сковал её своими горячими пальцами.
— Что вы делаете?.. — выдохнула я.
— Я тебя не отпускал.
По телу пронесся жар. Я еще раз упрямо попыталась дернуть ручку, но мужская ладонь прочно фиксировала любые движения.
— Чего вы хотите от меня? Я уже все вам сказала!..
Тяжело дыша, я напряглась, уловив как янтарные глаза, с ленивым интересом опустились на одеяло, прикрывающее мою наготу.
— Думаю, в твоей комнате уже есть одеяло, Арина, — раздался негромкий голос как выстрел.
— Что?
Нет, он же не станет этого делать!
— Я хочу, чтобы сейчас ты прошла к кровати и вернула его на место. А потом можешь уходить.
Я сглотнула и покосилась на постель, где осталась смятая простынь.
— Нет, — тут же возразила полушепотом и мотнула головой. — Зачем вы так?..
Но во взгляде Вараввы застыло лишь ледяное равнодушие.
— Арина, — предупреждающе произнес он мое имя. — Не трать мое время.
От нервного озноба мои зубы начали выбивать дробь. Я прямо остолбенела не в силах что-либо сделать. Потому что понимала — этот дьявол просто хочет меня наказать. За то, чего я не совершала!
Становилось дурно от одной мысли, что я окажусь обнаженной перед хозяином этого дома. От несправедливости и безысходности слезы навернулись на опущенные глаза, и я держалась из последних сил. Только прерывистый вздох выдал мое состояние…
Варавва вдруг освободил мою руку от захвата, и требовательно поднял лицо за подбородок, увидев все эмоции, которые я так старательно прятала.
— В этот раз я закрою глаза, — сдержанно произнес он, глядя на меня из полуприкрытых век. — Но больше не стоит провоцировать меня, Арина.
— Но… я ведь даже не думала!..
Марк Алексеевич бесцеремонно отступил от меня, всем видом показывая, что ему не интересны мои слова. Уже развернулся в направлении кровати, но напоследок неожиданно бросил:
— Забери свои вещи.
Я проследила за его кивком и все эмоции на моем лице резко застыли. Возле тумбочки прямо на полу лежал ворох вещей. Моих вещей, которые я, насколько была уверенна, снимала вчера в своей комнате!
Глаза полные настороженности впились в широкую спину Вараввы.
Господи… Я что с ума схожу?
Одной рукой придерживая сползающее одеяло, а второй стараясь не уронить вещи, я ввалилась в свою комнату, и подперла спиной дверь. Некоторое время стояла неподвижно, напряженно глядя в пространство и успокаивая частое дыхание. Затем, не обращая внимания на то, что одежда упала на пол, с потерянным видом двинулась вглубь спальни.
Странное ощущение прошло внутри, будто я была здесь очень давно или будто обстановка без моего ведома изменилась.
Придирчиво оглядевшись, я задержала внимание на двери, и принялась подробно вспоминать, как входила сюда вчера вечером. В какой-то момент переместила взгляд на кровать и мое лицо вытянулось …
Она была заправлена. Я даже подошла и провела рукой по идеально застеленному покрывалу, чтобы убедиться, что это реально! Однако стоило поймать взглядом часы, как внутри прошла весомая догадка — это могли быть горничные.
В выходные дни они приходили очень рано, в три-четыре утра, а время показывало пять, и вполне вероятно, что девочки по плану заходили в эту комнату. Но только откуда они знали, что меня здесь нет? Скорее всего, зашли просто из любопытства, ведь наверняка все уже в курсе о моем «повышении». Да и дверь была не заперта.
От сумбура мыслей виски болезненно застучали.
Осев на пол возле кровати, я изможденно уставилась в окно, понимая, что не могу найти ни одного железобетонного аргумента в свою пользу! Однако нутро мое твердило, что все не так просто, и я пока еще не тронулась умом. Значит нужно успокоиться и взглянуть на ситуацию трезво.
Вспоминая детали вчерашнего вечера, я все больше склонялась к мысли, что это был урок. Жестокий, беспринципный урок от господина Вараввы! Я понятия не имела, как он это устроил, совершенно не представляла, с какого момента все началось, но ему удалось затереть все улики и убедить меня в своей непричастности.
Единственное в чем я была более-менее уверена — этой ночью между нами ничего не было. Уж это я не смогла бы забыть! Да и выглядел хозяин дома так… А как он выглядел? Если этот дьявол так ловко выставил меня виноватой, как я могу быть уверена хоть в чем-то?!
От паники внутренности сковало льдом. Господи, только не это! Неужели он способен на такое?
Я просидела возле кровати, прикрытая все тем же одеялом, пока в комнате не начало светать. Лишь, когда это заметила, словно ужаленная поднялась на ноги, и поспешила в ванную.
Уже через двадцать минут, я стояла возле двери, удерживая собранную сумку в руках. Выходила тихо и до самого главного входа двигалась как настороженная мышка, каждую секунду ожидая столкнуться с хозяином дома. К моему великому облегчению обошлось.
Блин, как я вообще смогу дальше работать здесь? Как в глаза смогу ему смотреть? Сердце вылетало от одной мысли…
Респектабельный автомобиль, предназначенный для меня, уже стоял у входа. Минута в минуту. И я так торопилась в нее сесть, что не стала дожидаться, пока водитель откроет мне дверь — юркнула на заднее сидение прямо с сумкой. Деловой мужчина отнесся к этому спокойно. Невозмутимо обошел машину, сел за руль и даже взглядом не обмолвившись в мою сторону, тронулся с места.
Понимая, что все еще спят, я постаралась открыть двери квартиры без лишнего шума. Однако в коридоре меня встретил аппетитный запах, и я с радостью отметила, что на кухне кто-то суетится. Мамочка. Конечно же, уже встала и вовсю готовит завтрак.
Дверь с облупившимся покрытием толком не закрывалась, поэтому она не услышала, как я вошла. Как затаилась у стены и с задумчивой улыбкой принялась наблюдать. Окруженная туманом варева, мама что-то энергично нарезала у плиты, периодически поглядывая на бубнящий телевизор в углу.
— Ой, Божечки!.. — испуганно дернулась она, задев меня взглядом, и приложила ладонь к груди. — Аря!
Я не смогла сдержаться и засмеялась, а она угрожающе замахнулась лопаткой. Потом конечно выдохнула и развела руки для встречных объятий.
— Привет, — поздоровалась я, уткнувшись в мягкое плечо моей полненькой родительницы.
Мама крепко прижала меня к себе, не замечая, что я перестала улыбаться и что мои губы задрожали от подступающих всхлипов.
— Ты чего?.. Плачешь?! — резко отстранившись, она взяла мое лицо в руки, придирчиво вглядываясь в него.
Не часто ей доводилось видеть мои слезы.
— Так, что случилось?!
— Ничего… Ничего, мамуль, — спешно вытирая глаза, я выдавила улыбку. — Просто соскучилась.
Она скептически нахмурилась, но, кажется, расслабилась. Все-таки мне еще не доводилось расставаться с семьей больше чем на пару дней, так что это было логично.
— Мы тоже очень соскучились по тебе, — мама закусила губу и опустила глаза, сдерживая эмоции, которые очень не любила показывать. Видимо я в нее. — Ладно. Садись я тебя накормлю, и расскажешь мне все.