В центре стояла большая кровать из темного дерева, прочая немногочисленная мебель в тон была грамотно расставлена по периметру. Все идеально убрано, даже какая-то стерильность витала в воздухе и я невольно решила, что это одна из гостевых спален.
Оглядевшись, я мысленно прикинула, где могла бы спрятаться маленькая проказница. Скорее всего, забралась в шкаф, или за портьерой притаилась, потому что остальные места были как на ладони.
— Викки? — предприняла я еще одну попытку, но малышка и на этот раз не стала отзываться.
Прикрыв за собой дверь, я все-таки неуверенно прошла вглубь комнаты.
— А-я-яй, Вик, вот сейчас я тебя найду, и мы закончим на сегодня с прятками, — пригрозила я, но и это не помогло.
Малышка в какой-то степени была самой настоящей упрямицей.
Неужели и правда забралась в шкаф? Но заглядывать туда я точно не собиралась. Мне находиться-то в комнате было не по себе.
Взгляд мельком упал на комод, возле которого я остановилась — внимание привлекла вытянутая коробка, обтянутая «крокодильей» кожей темно-зеленого оттенка.
— Вики, последний раз тебя прошу, выходи! — строго потребовала я, с ленивым интересом глядя на коробку.
Не знаю, что меня заставило протянуть руку с намерением открыть её, наверное, любопытство: для чего она может понадобиться гостю без единого замочка? Однако стоило мне чуть поддеть край крышки, как она сама вдруг плавно поднялась вверх, открывая моему взору ряд мужских часов с блестящими браслетами разных оттенков и оригинальными циферблатами.
Адреналин горячим приливом пронесся по венам от понимания, кому принадлежит эта комната, и я резко вздрогнула… Потому что позади меня хлопнула дверь.
Обернувшись, я раскрыла рот и замерла на месте, как вкопанная встретившись глазами с хозяином спальни. Стоя с широко расставленными ногами в шаге от порога, Марк Алексеевич чуть склонил голову на бок, не торопясь задавать вопросы. Только вот от его взгляда мне хотелось провалиться сквозь землю или умереть.
— Простите!.. — Паника уже неслась током по нервным окончаниям, и я сбивчиво попыталась объяснить: — Я…То есть Викки… Мы играли в прятки, и я подумала, что…
— Вики здесь нет, — обрубил Варавва, чуть прикрыв глаза, словно это даже ежу было понятно.
— Извините… — выдохнула я, обведя растерянным взглядом комнату, будто его племянница вдруг могла появиться и спасти мое положение.
— Все игры должны проходить в одном крыле резиденции, Арина, — строго напомнил мой работодатель, а я с трудом поборола желание поежиться. Мое имя редко звучало из его уст, но всегда так, как если бы меня предупреждающе погладили хлыстом. — Ваша обязанность заботиться об этом.
Я опустила взгляд, стараясь успокоить мандраж, что каждый раз охватывал меня в присутствии опекуна Викки, и взять себя в руки.
— Да. Я поняла, — ответила сдержанно. — Извините. Я уже ухожу…
Не дожидаясь ответа, я торопливо направилась к двери. Даже не глядя в сторону Вараввы, я чувствовала на себе его тяжелым взгляд. Внутри все жгло от досады за собственную оплошность. А мне предстояло еще как-то пройти мимо этого человека, совсем рядом, потому что он так и стоял у самого порога, и кажется, не собирался отступать, чтобы освободить мне дорогу.
Я подошла совсем близко, но он по-прежнему не двигался с места, преграждая мне путь. Пришлось поднять глаза и внутри тут же обожгло от неприятного открытия — Варавва разглядывал меня. Точнее не меня, а мою серую вязаную кофту, и, судя по его лицу, что-то в этой кофте ему не понравилось.
Я смущенно убрала руки за спину, зная, что на рукавах от частой стирки скатались едва заметные катышки. Да, эта вещь была недорогой, и не самой качественной, но она нравилась мне. И эти маленькие изъяны от времени ничуть её не портили.
— Можно мне пройти? — напряженно поинтересовалась я, чувствуя себя еще более неловко из-за явного пренебрежения в изучающем взгляде хозяина резиденции.
— Скажите Аглае, чтобы позаботилась о вашей униформе, — велел он бесцеремонным, ленивым тоном и, с царской грацией освободив мне путь, прошел мимо. — Идите.
Проводив спину Вараввы неотрывным взглядом, я плотно сжала челюсть, чувствуя себя так, будто меня только что окунули в грязь.
Я ходила как стукнутая до самого вечера. Даже Вика заметила мою отстранённостью во время игры и пожурила за это. Вроде ничего такого не произошло, но стоило вспомнить взгляд янтарных глаз, как меня вновь и вновь захлестывал стыд, такой говорящий он был. Но за что? Чего я должна стыдиться — что не ношу дорогих шмоток? И какое он имеет право судить?!
Неприязнь к хозяину дома росла внутри меня с геометрической прогрессией.
Еще это неудачное стечение обстоятельств… Что если Варавва решил, будто я намеренно оказалась в его комнате? И совсем не из любопытства открыла коробку с часами?..
Наверняка он знает все обо мне, в том числе о финансовых трудностях моей большой семьи, и мог сделать поспешные выводы. Только зачем мне это? Дело ведь не в совести — повсюду висят камеры, да и обещанная зарплата не стоит никакого воровства.
Ох… надеюсь этот циник все-таки посмотрит запись, и убедится, что я действительно случайно зашла в его спальню.
Аглае я позвонила ближе к вечеру, потому что понятия не имела, где её искать в этом доме. Она сообщила, что три сменных комплекта разных цветов доставят мне уже утром.
Отлично. Какие-то швеи будут ради меня одной работать всю ночь.
Уложив Вик, я некоторое время бесцельно шаталась по своей комнате. В такие моменты особенно хочется с кем-то поделиться наболевшим, чтобы успокоиться, посмотреть на ситуацию другими глазами. Однако набирая сестру, я понимала, что не расскажу ей об этом случае. Зачем давать лишний повод для беспокойства?
Несмотря на то, что мы часто спорили с Ритой, наше общение по телефону обычно затягивалось на час, а то и больше. Но не сегодня. Я купалась в своих грустных мыслях, и в основном слушала сестру, которая эмоционально рассказывала о неловкой ситуации, случившейся на работе. Наивная: что она знала о неловких ситуациях?
— Ну а ты то как? — в какой-то момент переключилась Рита на меня.
— Я? У меня все хорошо, — отрапортовала я уверенно. — Мама наверняка рассказывала тебе… Девочка — прелесть, работа только в удовольствие, цепями меня никто здесь не держит, голодом не морит, а с хозяином… мы толком и не видимся, так что зря ты волновалась.
— Да, мама рассказывала. Только знаешь, я все же останусь при своем мнении, — упрямо завела старую пластинку Рита. — Дело даже не в том, что у тебя рабский график, а в том, кто его установил.
От меня не ушли наводящие нотки в голосе сестры, и я напряженно спросила:
— Что ты имеешь в виду?
— Погоди…
Она отлучилась на несколько минут к сыну, а вернувшись нагнетающим тоном поведала:
— Мне тут на днях кое-какие статьи попались на глаза…
— Случайно? — с сарказмом перебила я.
— Ну, допустим не случайно, но сути дела это не меняет. Твой наниматель с экзотической фамилией мутный тип, Аря, — попыталась она меня напугать, понизив тон. Только я ведь прекрасно знала, у кого работаю. — Я прочла, что он использует в общении с людьми какие-то психологические фишки и именно поэтому имеет такой успех. Похоже, бессовестно применяет это в своих целях. А еще папарацци ведут за ним настоящую охоту пытаясь докопаться до каких-то секретных разработок. Вроде как они незаконны и опасны для людей.
— П-ф-ф… — я не удержалась. — И ты повелась на эту удочку, госпожа прокурорша? Ясно же что они разводят эти сплетни и негативный ажиотаж, чтобы сорвать куш и заставить его сотрудничать с прессой.
— Да? И почему же ты так уверена?
— Потому что пока работала горничной, слышала от девчонок такие истории об уловках этих репортеров, что это для меня очевидно!