Эта речь была записана целым каскадом журналистов и корреспондентов со многих уголков Вселенной, толпившихся рядом с официальными делегациями.
— Я, к моему сожалению, не могу более повышать вас в чине. Это в компетенции только правительства ЗФЗ, — продолжил губернатор и многозначительно посмотрел на консула. — Но я назначаю вас главнокомандующим космического флота Бейда!
— Мое правительство уже подумало об этом! — громко заявил консул. — Решением правительства Звёздной Федерации Земли, адмирал Данлоп производиться в гросс-адмиралы и награждается титулом лорда и орденом Солнца, высшей наградой Федерации!
— Все любят героев, — Галино указал на толпу журналистов у подножия парадного трапа.
— Диана, — Феликс указал девушке на губернатора, который шёл к ним.
— Мой отец решил больше не скрывать наши родственные связи.
— Ты этому не рада?
— Не знаю, он никогда раньше особо их не проявлял. Боюсь, что и это очередная рекламная акция для журналистов. Не более. Все равно многие уже знают, что я — его дочь.
— Но я думаю, тебе сейчас не стоит его отталкивать.
— Я и не собираюсь.
Девушка шагнула навстречу своему отцу. Их окружило плотное кольцо журналистов. Заиграла музыка — гимн первых покорителей звёзд.
Адамович снял с головы парадную фуражку. Галино, Кейси и Тризен последовали его примеру. Этим они почтили память своих не вернувшихся из рейса товарищей.
— Ну, — Галино указал на журналистов, что снимали трогательную сцену встречи губернатора и дочери, — этим совсем не до нас. Мы в самом конце процессии.
— Еще бы, такая сенсация, — поддержал его Кейси. — Губернатор послал на опаснейшее задание свою родную дочь! Представляете, как это добавит ему популярности в системе?
Феликс подумал, что власть все-таки страшно грязная штука, и ему стало противно от разыгранного шоу. Все эти политики и министры давно позабыли, что такое искренняя радость и искреннее горе. Они из всего делают пиар-акции.
— А министры слушают басни адмирала Данлопа. Смотрите, как он надулся и изображает из себя спасителя человечества. А говорил, что как героев станут встречать именно нас, — продолжал Галино.
— Мы в самом конце его свиты. Но главное, что деньги нам дадут. Славу же пусть забирают себе, — проговорил Тризен.
Спасатели, которых никто не задерживал, направились сквозь толпу к зданию космического порта.
— Мы вернулись не все. Но такова жизнь спасателя, — Феликс Адамович остановился у самого входа в здание, которое теперь показалось ему едва ли не самым родным на всей планете.
— Мы прошли все семь кругов ада! Но мы вернулись, хотя многие в это уже не верили, — поддержал его Кейси.
— У нас есть свое проклятье под названием память. Мы ничего не можем забыть. Да и разве подобное забывается? Нет! В космосе, где жадно внимаешь каждому звуку и даже прислушиваешься к шёпоту звёзд, в душу впиваются воспоминания. Вот она наша кара — голос глубокого космоса, что бурлит в нашей крови. И он никогда не даст нам покоя! — Феликс развернулся в сторону посадочного поля и приложил правую руку к козырьку фуражки.
— Пусть все помнят спасателей "Немезиды"! — космолетчики последовали примеру капитана.
…На торжественную церемонию смотрели еще несколько человек, которые незаметно расположились среди толпы в здании космического порта.
Капитан Джим Ханнер сидел за столиком рядом с высокой статной красавицей.
— Элиза, я хотел у тебя узнать одну вещь.
— Спрашивай, Джим, — почти ласково проговорила женщина.
— Сумел ли этот кретин Анига прорваться мимо бейдианского флота?
— Тебя это до сих пор беспокоит?
— Скорее, меня мучает любопытство, — усмехнулся Ханнер.
— Насколько мне известно, под залпами линкора "Тикондерога" выжить довольно трудно. На месте сражения остались только огромные обломки.
— Но это ведь не означает, что сама фабрика погибла, — уточнил Ханнер: ответ Элизы показался ему слегка расплывчатым. — Я бы на месте Аниги отбросил бы несколько блоков-ловушек и ушел под их прикрытием в гиперпространство.
Тонкая бровь женщины удивленно поползла вверх:
— Так ты полагаешь, что "Пандора" всё еще существует? Какой же живучестью обладает этот звездолет?
— Его строил мистер Дуст, а он всё-таки был гениальным инженером. Не зря же его называли сумасшедшим.
— Я думаю, ты ошибаешься, — мягко проговорила Элиза. — Наш флот разнес космическую фабрику на атомы, и волноваться больше не о чем.
— Хорошо, оставим эту тему. Меня интересует также есть ли у вашего бюро какие-либо планы относительно меня?