Хорошо, что сейчас затишье, в гавани только один сторожевой корабль, а то бы на набережной было не протолкнуться от дамочек разного возраста и назначения.
В Ерте было много магов воздуха, кто еще так востребован здесь, они в портовом городе нужны до зарезу. Раньше, правда, еще пользовались большой популярностью сильные маги воды, да где их сейчас найдешь.
Одрик шел навстречу северному ветру, и скоро миновал фешенебельную часть набережной. Дорога совсем спустилась к берегу, камни были пересыпаны белым просоленным песком. Встречавшаяся публика стала попроще, победнее, большей частью простые матросы и горожане. Прямо здесь на песке были разбросаны пивные и закусочные. На их отрытых жаровнях рыба и прочая морская живность оказывалась, не успев опомниться, прямо из сетей или ловушек. Рыбаками были почти поголовно гоблины на маленьких юрких одновесельных челноках, сновавших вдоль берега. На отмелях подростки — гоблины по плечи в воде волочили по дну бредни. Попавшиеся в бредень креветки прямо из него сваливались в кипящий чан при одной из пивных. Ее хозяин, креветок посолиднее подавал посетителям к пиву, а некондицию, вываленную в медный тазик, и несколько медяков сверху возвращал гоблинской молодежи. Они налетали как мальки на приманку, лущили креветочные панцири и лопали добытую мякоть как семечки, или скорее орехи.
Пока чан с креветками закипал, гоблинята пританцовывали вокруг него и напевали незатейливую песенку:
Бам, бам, мараре.
Мараре, тамоле.
Хаве — хаве, бам, бам.
Мака — мака тамоле.
Бам, бам, мараре.
Мей — Коха, Маке — маке,
Хава — туи — таке — таке.
Одрик сидел на бочке, заменявшей в прибрежной пивной стул.
— О чем это они, не знаете случайно? — Спросил он соседа.
— Как не знать! — Ответил сосед, судя по одежде и обветренному лицу, моряк. — Это известная песенка. В ней поется про их родину, зеленые острова, бескрайнее синее море, только на его просторах они могут быть счастливы. Море… Если уж его полюбил, разлюбить невозможно… А вы, коллега, не наниматься ли собираетесь? А то я бы мог посодействовать, свести кое с кем…
— Нет, пока нет. Спасибо.
— Да ты не стесняйся, на нас тут спрос, голубые всем нужны, — и коллега азартно покрутил кольцо мага ветра на сухом узловатом пальце, как бы подтверждая, что он свой. — Я смотрю, ты тоже ветрячек, здесь мы в цене, здесь нас уважают. Если у магов воздуха была бы своя столица, то она наверняка была бы здесь, в Ерте, или еще каком портовом городе…
— Да, славный город. Дышится легко.
— А от кого ты тогда прячешься?
— Прячусь?!
— Нитей твоих почти не видно, цвет не различить.
— А, это… так, на всякий случай, привычка.
— Ну, мы-то своих не трогаем, у нас тут, на побережье, что-то вроде братства. Ветер ведь непостоянен как малый ребенок, а море…, оно промашек не прощает.
— Но и подлостей не творит.
— А вот это правда. Дикое, своенравное, непонятное для нас людей море, которое скрывает в себе еще так много загадок, все равно влечет нас своей непостижимой силой и красотой. Оно словно прекрасная женщина с прихотливым характером. С ней конечно сложнее, чем с покладистой, но интереснее. С покладистой все слишком просто, каждый день одно и тоже, надоедает быстро. А эту надо каждый день разгадывать, распознавать…, не знаешь, что от нее ждать в следующую минуту. Но это не дает расслабиться, заскучать и разжиреть.
— Точно! С ними не соскучаешься, — юноша улыбнулся.
— Ох, молодежь! Все-то вы знаете, все-то вам известно, — парировал корабельный ветровой маг. — Но молодой человек, не пора ли нам познакомится? Хардман ап Альвадан, — маг поднялся и протянул коллеге руку.
Одрик вскочил навстречу протянутой руке, вытянул вперед свою:
— Одиринг аль Бакери. Можно просто Одрик.
— Можно просто Харди. Ты у нас с "аль", не столичный случайно?
— Не — е, — замотал головой парень, — каравачский.
— А, так ты не из сейнов ли будешь?
— Вроде как из них.
— Тогда понятно, почему тебе наниматься не интересно. А я все гадаю, чего это маг здесь с рассохшейся бочки высматривает, глаз от горизонта не отводит?
— Просто на море смотрю…. Я же его вчера первый раз увидел. Вот, жду заката, а то вчера заболтался кое с кем и все пропустил.
— О! Так ты пропустил такое представление! Я уже несколько лет на море и всякий раз поражаюсь этому зрелищу. Я не видел еще двух одинаковых закатов, каждый из них неповторим. А это твой первый закат на море и, дай Пресветлая не последний, и его надо бы увидеть наплаву. Попытаемся взять лодку.