Радостные возгласы Марго подарили надежду, что от Лёки минут на десять отстанут. Как раз кофе сварить...
- Я те дам кофе! Зону любви давай заряжай! Сама фонтанчик ставь, подключай и мысли нужные думай!
Уй, тиранка... но, она счастлива. Что нынче всё серьёзно - это понятно: последний раз Марго настолько болела увлечением своего мужчины, перед тем, как с ним расписаться. А по сравнению со спелеологией, знаете ли, Фен-шуй - это очень и даже... ладно, милая, спасибо.
*
В итоге неженка-Лёка почти до утренних сумерек проворочалась - фонтанчик журчал, выключать его Марго запретила: "Припомни, когда ты вообще просто гуляла? Не по магазинам там или на консультацию... Вот, звуки забытой природы тебе, городской инфантеррибль!"
Звуки природы наполняли комнату свежестью - и непривычным фоном.
Устав бороться за сон, Лёка просто свернулась вокруг безмятежно раскинувшейся по кровати Дези, глядела на золотистые отсветы фонарей на стене и думала, думала...
Скоро тридцать семь. "На этом рубеже легли и Байрон, и Рембо..." Жизнь, целая жизнь уже пройдена, а что сделала? Ни дома, ни дерева, ни... Зато корни, люди удивительные встреченные, судеб сколько на сердце... спасибо тебе, небесный ткач.
Первый в жизни гороскоп Лёка прочитала лет в восемь - но странным показалось не то, что рождённая в сентябре, она какие-то там Весы, которым надо носить топазы и рассматривать проблемы со всех сторон. Листочек, который всё это ей рассказал, был не газетой, не книжкой - фотографией! Мама у подруги взяла стопочку таких странных...
Но, слово "самиздат" Лёка услышит чуть позже, от мамы папиной, которая немало ещё тайного, страшного, горестного расскажет вполголоса внучке, строго напоминая всякий раз ни в коем случае не обсуждать этого ни в школе, ни даже с родителями:
- Ты же не хочешь навредить папочке?
- Ни-ког-да!
Папу, весёлого, лёгкого на подъём, неизменно готового если не растолковать почемучки, то отправить к десяткам словарей и справочников домашней библиотеки, Лёка богом, конечно, не называла. Равно и богиней всегда элегантную - даже дома - маму. Но лет до тринадцати верила в их всемогущество безоглядно. После - стала любить.
"Вот вроде каких только карт ни видела, но дивно же в гороскопе ребёнка читаются родители. Быстрое моё воздушное Солнце и такая же лёгкая на подъём рядом с ним Луна... ах, непоседы", - и нежность к далёким родителям накатила вдруг.
Сказочное детство подарили они ей, поздней, единственной, ненаглядной. Едва Лёке пошёл четвёртый месяц, мама улетела с нею из зимней Москвы на берега Индийского океана - в знойный Йемен, где отец работал в командировке. Первые три школьных года Лёка провела с ними в другой загранице - на Кипре... Сколько отцовского труда стояло за всем этим, сколько терпения маминого, Лёка поняла, лишь повзрослев достаточно, чтобы разбираться, что такое золотая медаль в школе, работа на двух учительских ставках, пятнадцать лет бездетного супружества по съёмным коммунальным углам, красный диплом инженера-физика в двадцать пять, красный диплом экономиста с арабским языком в тридцать четыре...
А до того и квартира их двухкомнатная, куда друзья-одноклассники входили словно в пещеру Сезама, и мама, на которую на улицах оглядывались не только мужчины, но и женщины - запомнить фасончик - всё это было как бы само собой разумеющимся... Вот только, отец держал строго. Сколько ни ездил по заграницам, а дочь последняя из одноклассников узнала, что такое собственный кассетный магнитофон.
И если бы только не постоянные Лёкины простуды... Друзьями детства по этой причине были игрушки и книги. Книги в доме жили и плодились с удовольствием - даже родители не всегда помнили, что стоит во вторых рядах. Поэтому, совершая регулярные набеги на книжные шкафы, Лёка чувствовала себя искателем сокровищ.
И лишь в четвёртом классе искательниц стало трое - в Лёкиной жизни появились Анка и Марго. А вместе с ними и остальная компания: Вадим, Босс, Димыч...
Девчонки различались так, что повзрослев шутили - мы, мол, два позитива с негативом. И то правда - высокие и рано созревшие шатенки Анка и Марго всегда горазды были учудить чего пошумней... а неизменный их адвокат перед старшими Лёка хоть и лазила по деревьям да чердакам с подвалами ничуть не хуже, но о подвигах своих предпочитала помалкивать. И нередко уходила в "разведку боем" одна.
"Разведка боем" - девчонки называли так свои, мимо таможни родительского внимания пропущенные, вылазки из дома. Иногда (начитались Булгакова) - в тот самый центр Москвы, к "проклятой" квартире. Но чаще - в пойму протекавшей за домами Сетуни. Манили туда ключи и овражки, островки и неведомые дорожки, лохматые заросли и крутобокие берега. Зимой с горок ледяных носиться на картонках оглушительно здорово, по теплу - гонять казаками-разбойниками или в ведьм играть...