Выбрать главу

Взрослый люд диковатые те места не меньше детворы обжил - которые постарше, собак выгуливали да пикнички организовывали, молодёжь соблазнялась шалашами ив.

А однажды Лёка видела там самого настоящего йога! Только тогда она этого не поняла, поскольку в двенадцать лет о них всего и знала, что слово такое есть. Сама уже года четыре, как играючи заплеталась в "Лотос", представления о том опять-таки не имея - просто, иногда тело само так устраивалось перед книжкой или в игре.

Над Москвой стоял час небывало жаркого для мая-месяца заката, "казаки" Анка и Лёка носились по высокому берегу реки за "разбойниками" Марго, Вадиком и Димычем. Лёка знала там взгорочек, за которым резко начинался спуск к реке - видно оттуда было широко и далеко, вся пойма просматривалась. В два прыжка взлетела...

Широкая солнечная ладонь придержала её полёт, Лёка сощурилась, опустила лицо - и увидела... В прикрытой черёмухой уютной зелёной ложбинке на небольшом коврике сидел по-турецки человек, положив руки на колени и чуть подавшись навстречу летящим к нему лучам. Золотистый очерк его головы и плеч так у Лёки в памяти цветком и остался.

И нередко годы спустя приходила она сюда и неизменно припоминала - как уютно устроился тот человек, как по-домашнему им было тут с рекой, деревьями и солнцем.

 

*

 

Короткое предрассветное забытье надорвалось резко и грубо - болью в горле.

"Опять антиживотики есть", - подумалось с тоской. Без этой отравы уже не обойтись, увы: некогда лежать-выбаливать, работы невпроворот.

А словечко подарила младшая дочка Анки и Вадима - у детей локаторы будь здоров, как известно, - ну, вот она маминых и тётилёкиных разговоров-то и наслушалась... И высказалась, по детскому обычаю, не в бровь...

Но делать нечего, придётся купить у судьбы ещё немножко этой видимости свободы - а там "пусть придёт, что придёт". Да, Владимир Семёнович? И, загнав в себя две таблетки сразу, мутная Лёка села за компьютер. Впрочем, старому боевому коню только дай услышать звук трубы - и на три счастливых часа она забыла про озноб с ломотой...

Нет, Господи, зачем Ты придумал телефон?!

- Ольга Георгиевна, клиентка просит её с семьёй посмотреть, пожалуйста. Вопрос очень срочный, если можно, сегодня ответ пришлите, ладно?

- Давайте данные, Машенька.

Что ж... вот Солнце и в седьмом доме, готовится баиньки. Закат красивый, жаль, не выйти. Почему, когда особенно хочется, тогда и не можется, а? Ладно... не всегда так, что ты себе душу травишь? Вот ведь хочешь пойти поесть - так пойдёшь, и поешь. Хватит ныть, а то мы с Дезинькой тебя у-у-у...

И Дезинька бодро мяукнула.

Чай уже оказался допит, когда опять зазвонил телефон. Межгород.

- Да, мамуль, да всё у меня в порядке. Голос нормальный, просто устала сегодня, работы много. Не волнуйся... как сами?

Сами, к счастью, хорошо. У папы на эти выходные две экскурсии в заказе - группа по Берлину и группа в Потсдам. А мама... как всегда, домой рвётся.

- Я занавесочки тебе купила в комнату...

- Ма-ам, это уже четвёртые...

- Ничего, пока одни стирать будешь - другие повисят.

Отключив телефон, Лёка немного поразмыслила, не полечиться ли ей сериалом всех времён и народов про гордость и предубеждение с Колином Фертом, но тело плакало, жаловалось и тянуло лечь, уткнуться в темноту.

Да в самом деле, сколько ж можно его на потребу даже не душе, а вообще невесть чему терзать? Пошли, уложу.

Мягко журчал феншуйский водопадик, где-то за несколько стен отсюда кто-то смотрел новости, у кого-то тарахтел отжим стиральной машины. Жизнь идёт, даже если нас в ней нет... утешает... как тихо ты подкрадываешься, смерть.

Наутро кошка сочувственно бежала за шаркающей на кухню хозяйкой. Впрочем, сегодня походка той всё-таки была поуверенней. Обычно на второй день болезни Лёка ходила намного хуже... что-то случилось? Хорошее?

А хозяйка, обычно размеренная и в привычках чёткая, едва позавтракав и сунув судьбе очередную взятку, пошла не к компьютеру. К старой своей тетрадке... Дези года три как в Лёкиных руках дневника не видела.

"Жила и не знала, что там, за пределами мыслимых истин нас ждет - и страшилась мига последнего вместе со всеми. Сжалился ангел: послал, чтоб утешилась, тихое знание - в час предначертанный скобки раскроются, и привыкнуть пытаясь к забытой свободе, душа на пороге задержится, робко глядя вокруг. Ей распахнется, чист и безбрежен, словно объятие, сладок и бел, как молоко, Океан. К испуганной и утомленной страннице волны протянет приветственно, ловко подхватит, закружит и радостно к тёплому сердцу прижмет, будто по мне стосковался не меньше, чем я по нему".