Тем временем под нами проплывали извилистые улочки, наполненные народом. М-да… Такое впечатление, будто мы пролетаем над большим муравейником.
— Я два раза здесь была, — сообщила мне Громова, выруливая следом за нашим ведущим — леттом Варвары. — Не очень мне нравиться этот город. Сумасшедший какой-то. Владимир спокойней.
Здесь она, конечно, была права. Мы повернули чуть левее и направились к четырёхэтажному зданию, что на фоне окружающих его серых строений (вообще, как ни странно, серый цвет был самым популярным в городе), смотрелся довольно весело. По крайней мере, за счёт архитектурных изысков вроде башенок на крыше и даже какой-то непритязательной лепнины на фасаде. На самой плоской крыше уже традиционно располагалась стоянка. Мы приземлились и выбрались из машин. Вот что мне нравилось в здешних летательных аппаратах, так это то, что в них совершенно не устаешь. Магия, короче.
Варвара весело улыбнулась мне и, подхватив под руку, потащила к небольшой надстройке, которая, видимо, и была входом в гостиницу. Сразу за нами направился еле сдерживающий смех Игорь. Инесса же с нескрываемым неудовольствием наблюдала за этой картиной, в отличие от Громовой, что прошествовала за нами с безразличным видом.
— Я чуть с ума не сошла с этой мегерой, — доверительно призналась мне Варя. — Всю дорогу она бурчала. Вот папа подсуропил! Боюсь представить, что в академии будет! Ты знаешь, что она в Москве несколько лет жила? Типа всё знает… Ладно, разберёмся! А сегодня ночью я к тебе в гости приду. Примешь?
— В любое время, — заверил ее я. — А твоя Инесса не помешает?
В ответ девушка презрительно фыркнула.
Спустившись на этажи, мы наконец разместились в выделенных номерах. Волконская, как и обещала, позаботилась обо всех. У Громовой был отдельный номер рядом с моим, у Инессы — такой же, но рядом с Игорем. Ну а номер Варвары — рядом со мной.
Судя по антуражу номеров, гостиница, мягко говоря, была не слишком дорогой. Не клоповник, конечно, но минимализм в полном смысле этого слова. Кровать, стол, стул, шкаф. И, надо сказать, весьма небольшая площадь. Правда, если судить по довольным лицам моих спутников, конкретно в Рочестене это считалось нормой. Странно. Вроде не самые бедные аристократы приехали.
Чуть позже на этот вопрос мне ответил Игорь. Мы спустились на ужин в ресторан, который располагался на первом этаже гостиницы. Как по мне, то «ресторан» — слишком уж гордое название для этой забегаловки. Штук десять столов, расставленных в не особо чистом месте, и это при том, что практически все они оказались занятыми. Однако же, здешний администратор, суровый мужик с военной выправкой, таки нашел нам два стола. За одним устроились мы с Игорем, за другим — Инесса, Анна и Варвара. Кстати, надо признать, что несмотря на не слишком презентабельный вид заведения, еда оказалась пусть и не изысканной, но достаточно вкусной.
— Это на самом деле вполне приличная гостиница, — поведал мне Волконский. — Здесь же Москва. Цены совсем другие. Насколько мне известно, есть, конечно, отели и круче, но они расположены ближе к центру и вот там придётся хорошенько так раскошелиться.
— И сколько такой номер стоит? — осведомился я. — Тот, в котором я сейчас живу?
— Не, Павел… — улыбнулся мой собеседник. — Хочешь — сам узнавай. Если я тебе скажу, сестрица меня точно прикончит. Но в целом не слишком дорого.
— Ладно, не хочешь — не говори, — я покосился на соседний стол, где Варвара с унылым видом ковыряла свой ужин, а сидевшие рядом с ней телохраны притворялись ледяными статуями. — Какие у нас на завтра планы-то?
— Да какие там планы… — хмыкнул товарищ. — После завтрака отправляемся в академию. Регистрируемся, пишем заявление на поступление. Тусуемся там. После обеда начинаются тесты. На следующий день вторые тесты и собеседование. Ну и все. Если сдадим нормально — на третий день мы студенты.
В его устах всё это прозвучало слишком просто. Сдаётся мне, на деле всё обстоит не так легко, как он расписывает.
— А зачем себя лишний раз напрягать? Надо относиться ко всему философски, — пожал плечами Волконский, когда я поинтересовался у него на этот счет, — но тебе — да. Ты должен поступить. А я? Поступлю — хорошо. Не поступлю… Тоже не катастрофа.
— Ты же вроде горел желанием поступить? — удивленно посмотрел я на него.
— Горел, да и сейчас горю, просто немного переосмыслил свое поведение.