Спросить было некого. Евшиков закручинился. Вспомнилось ему, что не ужинал, что выход из архива так и не нашёл, что сидит, здесь, один одинёшенек... В кресле стало неуютно, он встал и снова начал ходить по залу. Ноги сами принесли его в угол, где стояла кадушка с зеркалами. На кадушке было написано: "Инструкцию блюди: будь в речах ясен, не витийствуй, вопрошай по существу, пальцами не тычь, от увиденного зеркало не разбивай, после беседы не бросай, на место ставь аккуратно". Внизу была приписка мелким шрифтом: "За порчу имущества проводятся исправительные мероприятия в печи Ягишны Никитичны".
- А я что? Я - ничего! - испуганно пролепетал Евшиков, - я только спросить!
И, протянув дрожащую руку, вытащил одно из зеркал, в старинной серебряной оправе. Глубоко вдохнул и, глядя в зеркальную глубину, спросил:
- Где Ванька? Ваньку мне покажи.
В зеркале соткалось изображение Евшикова, которое скептически хмыкнув, уточнило:
- Который из них? Ванек у нас много.
- А который с Булатом!
Зеркало подёрнулось рябью, потом в глубине стекла возникла Ягишна Петровна, с задумчивым видом точившая меч в своей комнате. Евшиков почесал в затылке.
- Булатку теперь покажи!
В зеркале появился Булат-багатур в окружении книжных полок, рассеянно тасующий пасьянсные карты.
- Это где же он находится?
Зеркало чутко отреагировало на новый вопрос: изображение уменьшилось и отодвинулось вглубь. Стала видна большая комната, заполненная книгами и заставленная столами. За одним из столов и сидел багатур, раскладывая пасьянс.
- Я понял, что он в комнате. Комната где?
- Это, неуч неучёный, вопрос не по адресу, - отражение Евшикова почесало себе нос, - наше зеркальное дело персоны демонстрировать. А местоположение персон - это к Безошибочно Точному Навигатору. Если он из своей щели теперь вылезет, хе.
- Эх, - расстроился Евшиков, - это паук, что ли? Не, я его веником Никитичны напугал, он там вечно сидеть будет. Слышь, зеркало, мне Булата найти надо. Подскажи, а?
- Кричи, - кратко ответило отражение и погасло.
Осторожно поставив зеркало на место, Евшиков широко раскрыл рот и взвыл:
- Була-а-а-а-ат!! Була-а-а-а-ат!!
И тут выяснилось, что в одной из стен есть дверь. Эта дверь распахнулась и знакомый голос спросил:
- Евшик, ты? Чего орёшь?
На пороге появился Булат. Вид у него был пасмурный.
- Тебя искал.
- Зачем?
- Заблудился, думал дорогу у тебя спросить.
- У меня? В архиве? - багатур иронично улыбнулся, - а почему это я должен, здесь, находиться?
- Мне тебя зеркало показало.
- Само, что ли?
- Не, я спросил.
- А зачем? Соскучился?
- Не, просто вспомнился...
- Понятно, - сказал багатур, обозревая разбросанные на столе свитки, - врать не умеешь. Ладно, пойдём.
- Куда? - занервничал Евшиков.
- Не трусь, - Булат покровительственно потрепал его по руке, - выход покажу.
Они прошли в соседнюю комнату, заставленную ровными рядами столов и бесконечными стеллажами с книгами и свитками.
- Что это за комната? - Евшиков с недоумением огляделся.
- Нравится? - его спутник тоже огляделся, только с удовольствием, - наша библиотека. Одна из лучших, между прочим!! Эх, Евшик, всё-таки, ты тупой и неучёный, невежественный какой-то. И как ты таких дел наделал?
- А это точно я? - опасливо спросил Евшиков, - я, конечно, в свитках всякое увидал, но пребываю в сомнениях...
- Чего?!
- Звука нет, - отдышавшись от тычка в бок и прикрыв на всякий случай голову руками, выдохнул несчастный неуч, - без звука бездоказательно.
- Ага, - подтвердил багатур, - звука и правда, нет. Звуковые свитки хранятся в ларце, в котором сам батюшка Кощей свою смерть прячет, а ларец спрятан за семью замками. И пару джиннов на стражу поставили, для надёжности. Подумать боюсь, что будет, если их развернуть. Ладно, пошли, на воздухе поговорим.
И вывел Евшикова через резную низкую дверь на высокое крытое крыльцо. Тот обессиленно рухнул на верхнюю ступеньку. И как же он не видел эту дверь раньше?
- Плохо территорию обследовал, - багатур словно прочитал его мысли, - всего делов-то, обойти сарай со всех сторон. На, Евшик, поешь немного, а то вялый ты, плохо речь понимаешь, а нам поговорить надо.
И сунул в руки своему собеседнику жареного цыплёнка. Сам же достал из-за пояса курительную трубочку с длинным мундштуком, аккуратно набил её тонкими сушёными яблочными шкурками и закурил. Он представлял собой странное зрелище - полуголый босой двенадцатилетний пацан в половецких шароварах, с высоко подвязанным хвостом на макушке бритой головы, с неизменным кривым кинжалом на поясе и курительной трубкой в зубах. Тонкий ароматный дымок вился вокруг высокого крыльца, плескался возле Булата, заползал Евшикову в нос. Нежное жареное цыплячье мясо таяло во рту. На небо высыпали первые звёзды. На Евшикова напали благодушие и расслабленность, стало так хорошо, что и словами не передать. И тут идиллия рухнула - к ним быстро шла Ягишна Петровна, закинув здоровенный меч на плечо.
- Это что? - сдавленно пискнул Евшиков.
- Меч-кладенец, - глубоким басом ответила Петровна, - ну и меч-голова с плеч. Ты поел? К разговору готов?
И Евшиков потерял сознание.
...сильная рука хлопала его по щекам так, что голова моталась из стороны в сторону. Высокий голос Булата и бас Петровны переплетались между собой и настойчиво лились в уши:
- Ванька, ты дурак, да? Ты зачем с этой шпалой припёрся? Зачем человека напугал?
- Я на серьёзные беседы только с оружием хожу, ты же знаешь.
- Что б я с коня упал!!! А голова с плеч в качестве утоняющего вопроса, да?
- Не, зачем так радикально... Плашмя можно стукнуть или рукоятью в бочину ткнуть...
- Ахрр, дипломат недоделанный!
- Будет тебе, Булат, мне и так в шкуре ягишниной худо, а тут ещё и родного меча в руки не возьми! Сорвался малость, с кем не бывает? Да и кто ж знал, что неуч хлипкий такой? Может, его холодной водой полить?
- Не надо водой, - слабо сказал Евшиков, - мне и так плохо.
Ответом ему был двойной вздох облегчения.
- Очнулся, - пробормотала Ягишна Петровна, - батюшка Кощей за тебя нас в камень обратил бы или по ветру развеял... Обошлось...
И, взяв его могучей рукой за шиворот, снова посадила на ступеньку. Потом, шумно сопя своим огромным корявым носом, участливо заглянула ему в лицо и доброжелательно спросила:
- Чего дрожишь?
- Больно вы, Ягишна Петровна впечатляюще выглядите, особенно вблизи, - умирающим голосом отозвался несчастный неуч, - опять же, зубы у вас железные, сильно боюсь, что съесть меня желаете.
- Вааще, полный дурак, - обиделась Петровна, - я ж поддельная Ягишна, людьми не питаюсь. Сколько тебя Никитична учила, а ты всё не учишься.
- Но тянет же периодически, - участливо сказал багатур, - вчера только жаловался.
- Тянет, - потупилась та, - даже спать не могу. Давайте, решайте что-нибудь скорее, сколько можно мучиться? Я - нормальный русский богатырь, и желаю таким остаться!!
Багатур кивнул, набил новую трубку, раскурил и сел рядом с Евшиковым. Задумчиво сделал пару затяжек, и, не торопясь, подбирая слова, заговорил:
- Евшик, ты знаешь, что такое вселенная?
- Знаю, - Евшиков несколько удивился такому вопросу, - это космос.
Его собеседники переглянулись с немым изумлением.
- Внезапно, - Булат поскрёб подбородок пальцем, - ладно, пусть будет космос. То есть, у нас тут свой космос, своя вселенная. Мы тут всегда жили и собираемся жить всегда. Понимаешь, да?
Евшиков молча кивнул.
- Хорошо, начало обнадёживает. Итак, у нас своя вселенная. Но вселенных очень много. Одна из них та, в которой живёшь ты. То есть, жил.
- А?
- Узнаешь, потерпи. Ваня получил направление в богатырскую аспирантуру, - багатур сделал жест в сторону Ягишны Петровны, - а я был назначен ему в дядьки и в соратники. Чего смотришь как баран? У нас так принято. Я, собственно, старше Ванечки на сто восемьдесят лет...