А финальный зал, как водится, доставил нам более всего хлопот. И там нам пришлось-таки изрядно попотеть, освобождая его от мерзостных обитателей.
В этом просторном круглом зале, утыканном толстыми колоннами, поддерживавшими сводчатый потолок, располагалось большое гнездо многоножек. Минут двадцать мы с Ануэн, не удаляясь от входной двери, сдерживали натиск многочисленных сколопендр, которые, невзирая на потери, самоотверженно нас атаковали. Наконец, на каменном полу во множестве застыли длинные неподвижные тела, покрытые обожженной и немного порубленной хитиновой бронёй. Но, в наступившей после этого шумного столкновения тишине, мы вдруг различили приближающееся громкое шуршание, сопровождаемое тихим металлическим лязгом. Такой звук мог бы издавать мешок мелкого металлолома, который волоком тащат по каменным плитам.
Я тревожно переглянулся с подругой, и сместился вдоль стены вправо от неё метров на восемь, а котик наш благоразумно шмыгнул обратно в темноту коридора, что косвенно подтверждало то, что в вязкой чернильной тьме впереди скрывается нечто, по-настоящему опасное. Мы замерли, напряжённо вслушиваясь в приближающиеся к нам странные звуки. Лиловый светильник Ануэн выхватывал из темноты только полукруг с диаметром метров семь-десять. Дальше наши взгляды проникнуть не могли. Вдруг там, в глубине зала, вспыхнул яркий огонь, и, издавая низкое гудение, ко мне понёсся огненный шар, размером примерно с голову взрослого человека. Скорость его приближения была чуть ниже, чем у брошенного камня, а потому я, не впадая в панику, просто отошёл в сторону. Шар ударился в каменную стену как раз там, где ещё, немногим меньше секунды назад, стоял я, и весело расплескался по ней яркой огненной кляксой. Затем магическая плазма, из которой и был сформирован снаряд, стекла вниз, на влажный пол, где и постепенно погасла под тихое шипение испаряемой воды.
Наш противник, предприняв эту атаку, тем самым обнаружил себя, и, пока запущенный им шар ещё находился в полёте, с чёрного посоха Ануэн сорвался, пусть не такой большой, но гораздо более быстрый плазменный заряд, и устремился во тьму. Ануэн попала в цель. Но на этот раз её мишень оказалась не так проста, как предыдущие. Во вспышке взрыва файерболла магессы мы разглядели монструозную сколопендру, которая достигала в длину около трёх с половиной метров. И, что самое неприятное, её окружал полупрозрачный пузырь защитного поля.
В общем, мы ещё долго возились с этим бронированным червяком на ножках. Я старался перетянуть внимание монстра на себя, тогда как гораздо лучше замаскированная Ануэн закидывала сколопендру огненными шарами и шаровыми молниями. Минут через пятнадцать защитное поле магической многоножки, моргнув напоследок, исчезло, и мы приступили к её уничтожению. На это у нас ушло не менее получаса. Сгустки магической плазмы, которые интенсивно метала магесса, конечно, доставляли монстру заметные неудобства, но фатального ущерба не наносили.
Я же показывал чудеса акробатики, уворачиваясь от огненных шаров, которыми, время от времени, кидалась в меня разъярённая сколопендра. И, при этом, пассивной обороной не ограничивался, и добросовестно старался достать зловредное насекомое глефой.
— Алейс, — донёсся до меня громкий шёпот магессы, — сможешь в одиночку развлечь её ещё минуты три, а я ей особый гостинец приготовлю?
— А куда я денусь то? — задыхаясь, спросил я, отбивая очередную атаку монструозных жвал, направленных на мою голень.
— Ну да, — донёсся до меня смешок Ануэн, — тогда держись. Я постараюсь побыстрее.
Вот же, у неё есть силы и возможность смеяться. А я скачу тут, как ярмарочный фигляр. Спина дымится от пролетевшего только что впритирку ко мне огненного подарка нашего оппонента. Мой защитный артефакт-то полностью разрядился уже минут как десять назад, так что, цена ошибок здорово для меня повысилась. И ноги уже гудят от усталости во всю. Но, наконец-то, три минуты истекли.
— В сторону! — раздалась звенящая команда.
Переспрашивать я не стал, и порскнул вправо. И вовремя. Из темноты, в которой скрывалась магесса, вылетел белый шар. Но это был не огонь, а нечто, похожее на лёд, только гораздо, гораздо холоднее. Шар ударил в головогрудь насекомого, мгновенно обратив его в ледяную статую. Каменные плиты пола на метр вокруг сколопендры покрылись толстенным слоем инея. Я облегчённо выдохнул и, не спеша приблизившись к границе замороженной области, широко размахнулся и с оттяжкой врезал стальным лезвием глефы по ледяной скульптуре, которая, не выдержав моего молодецкого удара, с жалобным звоном осыпалась на пол разнокалиберными осколками. Всё, бой, кажется, окончен.