Похоже, задумка моя удалась, но, к моему великому сожалению, обломки большого каменного балкона погребли под собой только одного из моих преследователей. Но зато этот был самым резвым. Я оказался лицом к лицу с двумя оставшимися убийцами. Тот, у которого с глазами было получше, вознамерился было атаковать меня с той стороны переулка, которая была меньше засыпана мусором и обломками упавшего балкона. Он ушёл в длинный кувырок, рассчитывая пролететь под лезвием глефы и выйти в стойку в непосредственной близости от меня.
Да, отойти с сохранением дистанции я не успевал, а это значит, что использоватьклинок своего оружия я сейчас не мог. Этот паразит уже вкатился в мёртвую зону. Но, в моём распоряжении оставалось само древко глефы, которое я и использовал, как боевой шест. Я отшагнул немного в сторону, чтобы уйти с линии атаки и обезопасить себя от удара мечом по ногам. Поднял глефу вертикально вверх, а затем, что было сил, опустил пронзающим движением окованную железом, увесистую пятку её древка прямиком на серого. Он к тому моменту уже поднимался в стойку, одновременно отводя в сторону меч для ещё одного удара.
Звук, последовавший сразу за моим ударом, возвестил о том, что окованное железом и усиленное продольными металлическими полосами крепкое древко соприкоснулась с черепом атакующего убийцы. Мало того, что оно с ним соприкоснулась, оно его пробило и смяло, как тухлое яйцо, из недр которого выплеснулась серо-розовая кашица, бывшая совсем недавно мозгом бедняги. Ещё один выбыл из игры. И это не могло не радовать.
Но, силы мои были уже на исходе, а в живых оставалось ещё трое налётчиков. Раненный главарь, налётчик, у которого ещё совсем недавно были проблемы со зрением, и третий, который пытался вылезти из-под завала. Его попытки выбраться на свет божий пока успехом не увенчались, но, судя по тому, как интенсивно содрогалась образовавшаяся от падения балкона куча битого камня, прелых деревяшек и битой штукатурки, он планировал снова присоединиться к веселью в самое ближайшее время.
Но, по состоянию на текущий момент, у меня оставался хороший шанс разделаться с находящимся прямо напротив меня интенсивно моргающим оппонентом. Он был относительно свеж и не ранен, и это было плохо, но, с другой стороны, он всё ещё не мог, как следует, удерживать меня в фокусе своего внимания, и это заметно облегчало мне выполнение задачи. Я сосредоточился на его устранении, пока из-под кучи мусора не выпростался его подельник. Предварительно оттолкнув сильным пинком безмозглый труп, скорчившийся у моих ног, я атаковал.
От моего колющего удара убийца уклонился, мало того, он слепо ткнул в мою сторону своим мечом, но успеха не достиг. Промахнулся. И подставился. А я на все сто процентов воспользовался представившейся возможностью, рубанув его по локтевому сгибу. Предплечье с кистью, продолжавшей сжимать рукоять меча, упало на камни. Из обрубка руки ударил кровавый фонтан. Всё это сопровождалось диким криком боли, который исторг раненный. Я не был заинтересован в его дальнейших мучениях, а потому милосердно прекратил его страдания, ткнув остриём глефы ему в лицо, что было сил. Лезвие глубоко вошло в левый глаз серого, оборвав его истошный вопль на самой высокой ноте. Ещё одним противником стало меньше. Это обнадёживало. Но вот даже немного перевести дух мне не удалось.
Куча камней и мусора, образовавшаяся после падения балкона, зашевелилась, и вдруг взорвалась разлетающимися в стороны обломками, а, в повисшем над ней сером облаке пыли, материализовался серый. Судя по тому, как яростно сверкали из-под капюшона его глаза, он пребывал в состоянии, очень близком к бешенству. И, покуда он находился на расстоянии метров пяти от меня, я успел вынуть из гнёзд своей перевязи три метательных ножа и отправить их в полёт.
Оппонент оказался, ожидаемо, вовсе не таким простым, как мне хотелось бы. Оба ножа, летевшие ему в грудь, он элегантно отбил лезвием меча, а от того, что летел ему в лицо, уклонился почти удачно, отделавшись лишь незначительной царапиной на щеке. Опасный противник.
Он начал крадучись, как-то по-кошачьи обходить меня слева. Я же начал двигаться вправо, синхронно с ним, чтобы сохранять дистанцию. Так продолжалось около минуты. И, наконец, я обратил внимание, что его шаги стали немного мельче, и колени напружинились. «Сейчас прыгнет», — мелькнула у меня мысль. Судя по всему, он посчитал, что может успешно применить против меня мою же технику — «Плащ Инока». И он прыгнул, в замахе заводя лезвие своего меча себе за спину.