Вот он, шанс. Я скастовал из всей маны, что смог наскрести, примитивный файербол и запустил в изрядно надоевшего мне оппонента. Огненный шар расплескался брызгами раскалённой плазмы по щиту паладина. А потом щит схлопнулся. Ну, наконец-то. Паладин, похоже, был слегка оглушён при ударе о дерево. Он мотал головой, будто бык, отгоняющий овода, и пытался сфокусировать взгляд на мне. А я медленно, почти крадучись, приближался. Очень хотелось побыстрее нанести завершающий удар, но что-то удерживало меня от того, чтобы прыгать к, казалось бы, полностью дезориентированному противнику.
Наконец я сократил дистанцию, и теперь мог нанести удар. Я направил в лезвие глефы несколько жгутов энергии ци, которые полоскались в пространстве в непосредственной близости от меня, для того, что бы увеличить пробивную способность своего оружия. Ну вот, всё готово.
Я нанёс в грудь опирающегося на дуб рыцаря сильный колющий удар. В этот же миг паладин запустил в меня свой молот. Я понадеялся на то, что у меня ещё сравнительно крепкий щит, да и, если честно, то и уклониться толком не успевал, слишком быстро всё произошло. Моя глефа со скрежетом преодолела сопротивление кольчуги и вошла глубоко в тело рыцаря. А его зачарованный молот перегрузил мой щит, который с печальным звоном исчез, и продолжил свой полёт по направлению к моему лбу. Я дёрнул головой, что бы убрать из-под удара голову, но этого оказалось недостаточно. Тяжелый молот, хоть и вскользь, но задел мой череп.
И свет в моих глазах погас.
Глава 19
— долгожданная встреча
Как же голова-то болит… Я осторожно приоткрыл один глаз. Лучше бы я этого не делал. Слабый свет, упавший на сетчатку, придал энергии болевым импульсам, регулярно пронзавшим мою многострадальную голову, и я опять закрыл этот проклятый глаз. Боль стала несколько терпимее. Но, главное-то я успел увидеть.
Зайка, умница моя рыжая, выбралась таки на свет, утянула мою тушку под раскидистое дерево, уложила на кучу свежего душистого лапника. Укрыла плащом и даже под голову чего-то положила. И сейчас с деловым видом мародёрствует, ловко избавляя от материальных ценностей тела рыцарей, геройски павших при исполнении служебных обязанностей во славу Святой Церкви. Им они теперь всё равно без надобности, на небесах-то, ну, а мне ещё сгодятся.
— Зайка… — натужно прохрипел я, — ты законтролила этих ревнителей веры?
— Лежи уже, — раздался смеющийся голос, — всех победил, превозмог, а теперь отдохни. На лаврах почивать не получится, нет у меня лавра. Будешь на лапнике почивать, уж чем богаты…
— Издеваешься над раненным, да? — говорить было тяжело, каждое слово рождало волны боли, которые так и норовили затопить мой хрупкий разум. Но и молчать я не мог, когда надо мною так вот безнаказанно издеваются, — отомщу ведь, — я рассчитывал произнести эти слова злодейским шёпотом, но получился какое-то невнятное пришепётывание. Эк меня приложило-то…
— Ну, не могу удержаться, — хихикнула демонесса, — лежишь тут, как тюфяк, охаешь, страдаешь… Герой-любовник, гы…
— Злая ты, — подпустив в голос горечи сказал я, — дай лучше мне из правой седельной сумки большую красную бутыль…
Демонесса уже через три минуты вложила в мою ладонь испрашиваемую ёмкость.
— А что там у тебя за пойло-то? — поинтересовалась она, — забористое?
— Это не пойло, — обиженно ответил я, — это эликсир, стимулирует и повышает регенерацию, тонизирует…
Я нетвёрдой, дрожащей рукой поднёс к губам горлышко и сделал несколько глотков. Бутылочное стекло негромко стукнулось о зубы и мятно-ментоловая жидкость пролилась внутрь освежающим потоком. Теперь расслабиться, полежать минут десять с закрытыми глазами, и станет полегче. Наверное. По крайней мере, я на это надеюсь.
Брал я этот эликсир у одного из лучших алхимиков Фиуссы. Старик уж очень его нахваливал. Да, и денег содрал, мама не горюй. Вот и посмотрим, насколько правдива была его реклама…
Осторожно открыл один глаз. Как это ни странно, но голова почти перестала болеть. Так, теперь только лёгкая мигрень, не более. Я неуверенно приподнялся и сел, опираясь спиной о ствол дерева. И да, вы знаете, почему я открывал один глаз? Просто второй заплыл так, что открыть его было нереально. Вся левая сторона головы, это одна сплошная гематома. Прощальный подарок паладина, Хорошо то, что вскользь, и хорошо то, что укрепление костей уже почти завершилось. Иначе не выдержал бы мой череп такого испытания.