— Сделаю что? — приглушённо рассмеявшись, Гермиона медленно облизывает губы, — Например, это? — высунув кончик языка, она аккуратно проводит им по головке, чувствуя на языке его вкус.
— Твою ж мать... — Драко шумно выдыхает, втягивая в лёгкие побольше воздуха. Он хотел ее до дрожи, до одержимости, до безумия.
— Пора бы тебе уже начать следить за своим языком, — нравоучительным тоном заявляет она, словно не она только что облизала его член.
Она испытывает его, он знает. Он бы сейчас так хотел взять эту чертову девчонку за волосы и насадить ее соблазнительный умный ротик на свой член... Но зная Грейнджер, она откусит его, и моргнуть он не успеет.
— Лучше бы тебе сделать уже кое-что своим языком относительно моего члена, иначе, клянусь... я убью тебя нежно.
Его тон совсем не походил на угрозу, скорее на мольбу.
— О, нет, милый, это я сейчас убью тебя нежно, — невозмутимо произносит она и, сомкнув губы на головке, вбирает несколько сантиметров мужской плоти внутрь своего горячего рта.
Из его уст вырывается утробный рык, весь его мир вихрем закружился вокруг девушки, дарившей ему ни с чем несравнимые эмоции. Стоя между ее разведенных ног, он зарывается пальцами в Гермионины кудри, пока она начинает нежно убивать его своими ласками.
Реальность теряется, когда она чувствует его у себя во рту. Пьянящее чувство похоти обволакивает тело, когда он упирается концом в ее горло, слегка подрагивая. И Гермиона, не разрывая с Драко зрительного контакта, стискивает его крупный ствол губами, делая первое сосательное движение. Упиваясь его низкими хриплыми стонами, она вместе с тем поглаживает его член у основания, а ногтями другой руки царапает его крепкий пресс.
Закусывая нижнюю губу, он неотрывно следит за тем, как его член скользит между ее губ. Она ускоряется, и он совсем теряется, сминая в кулаке ее волосы. Вся его кровь приливает к паху, когда Гермиона сжимает стенками своего горла его головку, вытворяя своим языком бесподобные вещи.
Она находит его очаровательным и таким горячим в этот момент. Малфой полностью в ее власти. И ей нравится ласкать его так. Ей нравится, как его безупречная кожа покрывается испариной, как он становится все твёрже и твёрже, пульсируя у нее во рту. Ей нравится его вкус, когда он с глухим рычанием изливается. И она глотает.
Он опьяняет.
Ему кажется, что она свела его с ума... Он испытывает маленькую смерть, никак иначе. Она сделала это с ним. Страстная, нежная, любящая — она вся его.
Выпустив его член, Гермиона облизывается. Ее глаза горят желанием. Драко хочется целовать ее везде, и он целует, повалив девушку на кровать. Он с трепетом исследует ее горячее тело, всякий раз, как впервые. Накрывает губами ее полную грудь, втягивая в рот то один сосок, то другой. Стягивает с нее трусики, языком дразнит половые губы, пальцами массирует вход, играет с клитором. Она томительно стонет под ним и шепчет слова любви, когда он вскоре вновь заводится и, закидывая женские ножки себе за спину, входит в нее одним рывком сразу на всю длину. Придавливая девушку своим мощным телом к кровати, он начинает плавно заполнять ее, постепенно ускоряясь с каждым последующим толчком. Переплетая с Гермионой пальцы и утыкаясь носом в ее шею, Драко хрипло вторит ее имя, словно она святая.
Они ненасытно любили друг друга всю ночь напролет. И уснули лишь под утро на влажных от пота простынях, наслаждаясь покоем перед грядущими планами.
====== Глава 24. «Клан Диллинджер-Забини.» ======
Комментарий к Глава 24. «Клан Диллинджер-Забини.» Коллаж к главе: https://vk.com/wall-122725034_8545
Корделия Диллинджер-Забини: https://vk.com/photo-122725034_456244931
P.S.: Моя бета больше не может заниматься редактированием, так что теперь я сама по себе, но, думаю, не страшно.
Саундтрек: Karaoke Pro – King’s Dead (Originally Performed by Jay Rock, Kendrick Lamar, Future)
День спустя на фамильном кладбище клана Диллинджер-Забини собралась вся англо-итальянская мафия. На земле, укутанной яркой зеленой травой, размещались величественные надгробные камни, склепы и памятники. На свободном участке неподалеку от усыпальницы и памятника братьев Себастьяна и Стефана Забини столпились мужчины и женщины в строгих черных одеждах. На головах мужчин как на подбор сидят шляпы. Женщин также объединяют различные шляпки с вуалью; некоторые из них под стать солнечной погоде держат в руках черные винтажные зонтики.
Аппарировав вместе, Гермиона и Драко появляются вблизи собравшихся. Облаченная в черное платье-кардиган ниже колен и беретку в тон, Гермиона идет под руку с Драко. Ее аккуратно уложенные кудри переливаются в лучах солнца. Светловолосую макушку Малфоя покрывает классическая гангстерская шляпа, а на его безупречном костюме невозможно было отыскать и ворсинки.
Проходя мимо людей, большая часть из которых была им незнакома, они ловили на себе их любопытные взгляды, и были вынуждены отвечать на их приветствия вежливыми кивками.
Рядом со стоящим на возвышенности гробом находится Блейз, с которым беседует невероятно красивая темнокожая женщина со взглядом настоящей хищницы. С длинными африканскими косами, облаченная в элегантное пончо, изысканно повязанный на голове тюрбан, полностью скрывающую лицо вуаль и полупрозрачные перчатки, она походила на амазонку. А с тем количеством драгоценностей, что украшало эту женщину, — на Клеопатру. И если бы Гермиона не знала, что она приходится Блейзу матерью, то вполне могла бы принять ее за его старшую сестру.
Поправив сыну галстук, Корделия Диллинджер-Забини поспешила в сторону рыдающей старушки, что-то лепечущей на итальянском. Бабушку Блейза со стороны отца уже успокаивает его сестра Дженна, но, видимо, мало с этим справляется, так как сама еле сдерживает слезы.
Тут же рядом с Блейзом появляется Дафна в черном брючном костюме и шляпе с широкими полями. Взяв своего парня за руку, девушка переплела с ним пальцы и положила голову ему на плечо. Драко и Гермиона, поравнявшись с друзьями, еще раз выражают Блейзу свои соболезнования. Он кажется смирившимся и спокойным, но каждому здесь было известно, что, заняв место, некогда принадлежавшее его матери, отцу и их братьям, он не оставит смерть Джонни как должное.
Похлопав друга по плечу, Драко переводит взгляд в сторону гроба, в котором покоится тело Джонни. На Диллинджере надет один из его лучших костюмов, рядом лежит его волшебная палочка и, в качестве символизма его гангстерской деятельности, — пистолет.
Ни минутой позже на воздвигнутые подмостки поднимается Корделия, придерживая над головой зонтик. Откинув копну тонких косичек за спину одним изящным жестом, она начинает свою прощальную речь.
— Со времен, когда я была у истоков дел, прошло много времени и, скорее всего, не все вы знаете нашу с Джонни историю. Поэтому я начну с самого начала... — ровным тоном заговаривает она, оглядывая присутствующих.
Когда возникает мертвая тишина, Корделия продолжает:
— В юности я влюбилась вон в того парня. — Она указывает на скульптурный памятник братьев Забини. — Его звали Себастьян, и мы оба были бедны. Поэтому вместе с его братом Стефаном мы занялись грабежом магловских и иногда магических банков, попутно перепродавая редкие запрещенные ингредиенты для зелий по дешевке. Так мы заработали себе популярность. И вскоре к нам троим присоединились еще шестеро ребят. Наше дело процветало. Мы стали основателями первой англо-итальянской магической мафии. Джонни же я тогда держала в стороне от криминала, так как он был еще слишком молод.
Гермиона внимательно слушала, замечая, как хмурится Блейз.
— Мы с Себастьяном поженились, и у нас родился сын, — расплывшись улыбкой, Корделия бросает любящий взгляд на Блейза. — И пока я была вынуждена сидеть с грудным сыном дома, мужчины запланировали крупное дело. — Улыбка спадает с ее лица, а в голосе появляются стальные нотки. — Они ограбили «Гринготтс»... Но выбрались из банка далеко не все. Шестеро напарников моего мужа и его брата предали их! Они забрали все награбленное и оставили друзей умирать на растерзание дракону, — ледяным тоном провозглашает Корделия, устремив взгляд в сторону памятника, и сквозь сжатые челюсти продолжает: — Моему горю и ярости не было предела. Я осталась одна с ребенком, и только мой младший брат Джонни был достаточно силен, чтобы перенять на себя все дела и помогать мне с воспитанием сына, — сделав короткую паузу, она заговаривает свирепым голосом, полным горечи и жестокости: — Моя жажда мести была так сильна... Так сильна! ...Что я потратила тринадцать лет жизни на то, чтобы найти каждого из этих шестерых ублюдков. Околдовать их. Женить на себе. И убить, забрав каждую их копейку!