Последние ее слова были точно пули из пистолета. Люди, не знавшие этой правды, ахают; некоторые пускают слезу. В числе последних была и Гермиона. Драко, Дафна и Блейз же слушали со скорбными выражениями на своих лицах.
— Я заработала себе репутацию «Черной вдовы», и ничуть об этом не жалею, — вернув своему голосу невозмутимость, Корделия посмотрела на мертвое тело своего брата в гробу. — Джонни всячески способствовал моей мести... Помню, как он говорил мне: «Одно только твое слово, Делия, и я убью их», — расплывшись ностальгической улыбкой, женщина смаргивает горячие слезы. — Но я не позволила ему этого сделать... потому что хотела вкусить сладость этой мести сама лично. Ох, и, поверьте мне... эта месть была сладка. Каждый из них заплатил за свое предательство жизнью... Поэтому, я отдаю все переданные мной когда-то полномочия Джонни моему сыну Блейзу, с уверенностью, что он со своими единомышленниками отомстят за смерть моего брата, которого я всегда буду помнить, как своего надежного соратника, всегда готового прийти мне и моему сыну на выручку; как приемника, превратившего сборище гангстеров в настоящую империю; как человека, прожившего жизнь, пусть не такую длинную, но полную столь великих свершений, которые многим и не снились... Джонатан Диллинджер жил и погиб настоящей легендой, ей же и останется посмертно.
На этом она завершает свою речь и, утирая слезы черным шелковым платком, сходит с подмосток к встретившему ее на пол пути Блейзу. Приобняв мать за плечи, он что-то говорит ей на ухо и отводит в сторону. Многие, непосвящённые в эту историю, находятся под впечатлением от исповеди знаменитой «Черной вдовы». Гермиону же переполняли смешанные чувства: она и ужасалась кровожадности этой женщины, и сочувствовала ей одновременно. На ум приходят слова, с которыми Диллинджер поделился, когда принимал ее в ряды мафии. Их кредо:
«Мы создали собственную религию:
Все то не грех, что одобряют оба.
Единственное преступление — это обман.»
Прим. автор: слова из песни «No Church in the Wild — Jay-Z feat. Kanye West.»
— Почему вы мне не рассказали об этом? — спрашивает она у Драко и Дафны.
Переглянувшись между собой, они пожимают плечами, мол, как-то к слову не пришлось.
Следующими свою речь произносят остальные члены семьи и близкие друзья. За свои тридцать семь лет Диллинджер так и не обзавелся детьми. Но слушая Дженну, Гермионе показалось, что ее и Джонни связывали романтические отношения. Блейз, произнося свою речь, сказал, что дядя был для него как отец, верный друг и наставник, и что для него большая честь занять его место. В конце речи он подтвердил слова своей матери о том, что смерть Джонни будет отмщена. Из слов остальных, Гермиона поняла, что выдающийся босс мафии относился к своей жизни в некотором роде беспечно и никогда не боялся не дожить до старости. Также она поняла, что он был искренне любимым для многих человеком, который пользовался безоговорочным доверием и уважением в своем кругу.
Гермиона не знала Джонни достаточно долго, но разделяла горе его потери. Ей самой становилось так печально, что она, не сдерживая слез, плакала на груди у Драко, приобнимавшего ее за талию. Так они наблюдали ритуал захоронения: группа ближайших родственников Джонни во главе с Корделией, Блейзом и Дженной, произнеся сложную комбинацию заклинаний, отошла в сторону, когда гроб погрузился под землю, и на ее поверхности появилась черная мраморная гробница. Затем, вновь подняв свои палочки ввысь, они воздвигнули над ней склеп. Пара других волшебников левитировали готовый скульптурный памятник Джонни и закрепили на возвышенности склепа. Монумент Диллинджера, одетый в плащ и шляпу, с пистолетом в одной руке и палочкой в другой, стоял в позе гордо смотрящего вперед так, что создавалось впечатление, будто их взгляды с братьями Забини пересекались.
Завершив церемонию рядом упокоящих душу погибшего и защищающих могилу чар, каждый провожал взглядом устремившийся из склепа навстречу небу дух Джонни, прослывшего при жизни по кличке «Беркут» — самого крупного из орлов, соответственно в форме белых дымчатых очертаний крылатого беркута.
Джонатан Диллинджер жил и погиб настоящей легендой, ей же и останется посмертно.
Саундтрек: Mishlawi – All Night
При жизни Джонни владел элитарным пабом, где вечерами собирались члены мафии, чтобы выпить, отдохнуть или же обсудить дела. Паб перешёл во владения Блейза, сменившего название «У Джонни» на «Король Беркут». По прошествии нескольких дней с похорон Дафна и Блейз позвали Драко и Гермиону в этот паб. Воззвав друзей «отлепиться друг от друга и покинуть свой уединенный мирок, где они варьируют между постелью, ванной и кухней». Ведь у них появилась точная информация относительно аукциона.
Пройдя сквозь иллюзию, отгоняющую маглов, Гермиона и Драко видят здание из черной панели с позолоченной отделкой. Уже бывая здесь ранее, Драко отмечает изменения: новая вывеска «Король Беркут» и герб с изображением орла и золотой короной сверху. Открыв дверь и пропустив внутрь Гермиону, он заходит следом за ней. Им предстает классический элитный британский паб. Строго выдержанный деревянным декором и бордовыми кожаными обивками, с приглушённым светом и сияющий чистотой, он воистину представляет собой логово мафиози. На стене над бильярдным столом висит портрет Джонни. В граммофоне под тоненькой иголочкой крутится виниловая пластинка: играет незатейливая песня из вестернов.
В пустующем зале за барной стойкой сидит Дафна и, уперев локти в столешницу, что-то выслушивает от Корделии, которая стоит по ту сторону бара, разрезая на ломтики кусок вяленого мяса. Заметив приближающихся Драко и Гермиону, Дафна отчего-то резко подскакивает, поспешив к ним навстречу.
— Не представляете, как я рада вас видеть! — чуть ли ни подбежав к ним, она расцеловывает их обоих в щеки.
— Эм, это что такое было? — изумляется Драко.
— Мерлин, клянусь, приди вы ещё хотя бы минутой позже, эта восхищающие пугающая женщина точно свела бы меня с ума! — шепотом верещит блондинка.
— Ты о чем это, Дафна? — спрашивает Гермиона.
— Идите-ка сюда, ребятки, — зовет их Корделия. — Я налью вам выпить.
Расположившись на барных стульях, Драко и Гермиона ловят пару кружек, которые Корделия перекатывает им по столешнице, и делают по глотку сливочного пива. В жакете из драконьей кожи, с длинными косами, часть из которых была собрана на макушке, и множеством золотых обручей на шее, мама Блейза выглядит очень экзотично и экстравагантно.
Гермиона уже успела познакомиться с ней, и не сказать, что та была сильно уж пугающей, но определенная энергия, исходящая от госпожи Диллинджер-Забини, вызывала желание спрятаться от ее острого взгляда, а на все вопросы отвечать исключительно: «Да, мэм».
Возникает неловкое молчание, ничуть не смущающее Корделию, которая продолжила методично нарезать мясо, раскладывая ломтики на два блюда с овощами по краям.
— А где Блейз? — попивая из кружки, интересуется Гермиона.
— Он наверху, Дженна делает ему какую-то очередную татуировку, — непринужденно отвечает ей Корделия и, практически полностью завершая нарезку, вновь обращает свое внимание к Дафне: — Так вот, дорогая, возвращаясь к нашему разговору.
Дафна потупляет взгляд.
— Зная твою историю с Тео Ноттом, хочу предупредить тебя, что Блейз, может, и счастлив сейчас, но он вряд ли будет так же счастлив, когда ты снова вернёшься к своему жениху...
— Мэм, уверяю вас, я не вернусь к нему! Я давно разорвала помолвку. — Судя по ее усталому тону, Дафна говорит это ей не впервые.
— Это как посмотреть, куколка... — недоверчиво произносит Корделия и, на секунду отвлекаясь на бармена, появившегося из кухни, отдает тому одно блюдо с нарезкой, с указаниями отнести его к Дженне. Затем вновь взглянув на подружку сына, вкрадчиво ей проговаривает: — Могу сказать только одно: разобьешь сердце моему сыну... Ну, думаю, нет надобности говорить, что будет...
Гермиона могла бы высказать, все что думает на этот счёт, но давится сливочным пивом. И пока Драко аккуратно хлопает ее по спине, она не сразу замечает Блейза, появившегося позади Дафны. Одетый в черный пиджак на голый торс, с парой золотых цепей, свисающих с шеи, и с закатанными по локоть манжетами, он невольно демонстрирует свежее тату в форме расправившего крылья беркута на верхней части своего рельефного пресса.