Отрешенно опустившись на диван, Драко берется за голову и с рыком взъерошивает себе волосы. Блейз прав. Он подстрекнул Дафну вернуться к Нотту, чтобы та, как шпион, через него внедрилась к Верховным. Сжав волю в кулак, Дафна согласилась вернуться в свою старую ненавистную жизнь, из которой только смогла вырваться, и которую старалась избегать, как огня, лишь бы помочь Гермионе. А Драко и не подумал, что это может грозить ей опасности.
Нельзя терять твердость рассудка, иначе проиграешь. Действуя импульсивно, упускаешь важные мелочи. Его расплата должна быть точной и холодной, как лезвие катаны. И она будет таковой, ведь он не может проиграть. Проиграв, он может потерять буквально все.
Присев напротив Малфоя в кресло, Забини протягивает ему сигару. Подняв голову, Драко принимает ее, и они закуривают.
— Я не думаю, что Нотт позволит случится с ней чему-то плохому, — внезапно говорит Драко, чувствуя, что должен заверить этим Блейза. — Я говорил с ним, — поясняет он, когда Блейз окидывает его недоверчивым взглядом, требующим аргументов таких выводов. — Каким бы психом этот сукин сын ни был... мне кажется, она — единственное, что его заботит.
Видно, что Блейза не особо успокаивает эта информация. Он резко выпускает из легких дым и сжимает челюсти; в глубине его глаз появляется лед.
— Он — как раз таки то плохое, что с ней случилось, Драко.
— Поверь, как только представится такая возможность, — начинает Драко, далеко не забыв, что из-за этого предателя Гермиона попала в беду, — он нам за все заплатит, — обещает он.
Блейз кивает и отводит глаза в сторону. В тоже мгновение в комнату заходит его старшая сестра Дженна, которую, видимо, также привлек весь этот грохот. При виде разбитых осколков вазы, разбросанных цветов и трещины на стене, в которую Малфой запустил бутылку, горячая итальяно-скандинавская девушка здорово ругается по-итальянски.
— Блейз! Что вы тут опять устроили? — обводя гостиную пальцем, Дженна отчитывает новых боссов мафии, словно пару провинившихся мальчишек: — Мало было вам погрома внизу? Так вы еще и весь дом решили разрушить?! Нет, ну, совсем без своих девушек с катушек слетели! Но, ничего, это вполне поправимо... Сейчас вот возьму да позвоню Корделии в Венецию и расскажу ей, как ты тут со всем справляешься! Она-то уж тут быстро порядок наведет!
— Пф, неужто, нажалуешься на меня, Дженна? — небрежно фыркает Блейз, сомневаясь в серьезности намерений своей двадцатисемилетней сестры. Когда же та, выгнув бровь, встает в позу, уперев руки в бока, одним только взглядом лазурных глаз, давая понять, что не шутит, и говорит: — А ты еще смеешь сомневаться, младший братик? — Блейз сглатывает и спешит убедить ее этого не делать. Не то чтобы он боялся, хотя Корделию действительно многие побаиваются (и правильно делают, сам покойный Темный Лорд не стал ей перечить, когда та предпочла не вступать в его ряды, вместо этого откупаясь деньгами). Его мать предоставляла ему полную дозволенность с одним только условием: никогда ее не расстраивать. Блейз никогда этого не делал и намерен, чтобы так и оставалось. Ведь она еще как расстроится, если узнает, как сильно расстроен он.
Не особо следя за их речью, часто разбавленной итальянскими фразами на повышенных тонах, Драко первым замечает патронус, влетевший в окно. Призрачная тигрица, грациозно спустившись на пол, вскоре привлекает к себе внимание Блейза и Дженны. И они так же, как и Драко, мгновенно приковывает к ней все свое внимание.
Наконец-то... Они могли хоть немного вздохнуть с облегчением.
«Много говорить не могу, хренов Нотт приставил ко мне домовика... Гермиона будет в порядке, не переживай, Драко, твоя мама позаботилась о ней...»
После этих слов, произнесенных тонким голосом Дафны, Блейз, мысленно сворачивая Тео шею, ловил каждое последующее слово Дафны, а Драко стоял и с учащенным сердцебиением прокручивал их в своей голове на повторе. От них в его сознании разливалась приятная нега. Мерлин, храни Нарциссу Малфой. Он уж думал, больше чем то бесчисленное количество раз, что она его спасала, его уже просто нельзя спасти. Но его мать вновь и вновь это делает, даже будучи самой находясь далеко не в лучшем положении. Как и Гермиона, когда осталась неравнодушной похищением Нарциссы, в то время как всем остальным было наплевать, когда вытаскивала его из-за решетки и, в конце концов, когда полюбила его...
Настала его очередь. Спасти их обеих.
Дафна через свой патронус рассказывает им, что ей никак не удастся провести их в замок (даже Нотт не смог бы, ведь лазеек больше нет: заклятие Фиделиус на их поместье теперь не снимается вообще, а личность хранителя — держится под строжайшей тайной), но вместо этого подкидывает им информацию, где завтра можно будет застать Верховную вне пределах безотказно защищенного имения.
И у Драко в голове выстраивается четкий план.
Уже завтра, прибыв в Лондон, Верховный будет ждать встречи с сестрой, отбывшей в Министерство в Отдел тайн. Непринужденно восседая на своем троне, свесив с подлокотников кисти, молодой человек будет выслушивать от прислужников сводку новостей. Когда внезапно двери в тронный зал отворятся, и в них торопливой походкой войдут Майлз Блетчли и Грэхем Монгегю. Зная, что именно с ними его сестра отправлялась в Отдел тайн, Верховный сразу же почувствует неладное и, сев ровнее на троне, глухо спросит, где она. Ни без страха они сообщат ему, что было совершено нападение банды мафиози, во главе которой стоял Драко Малфой. Вследствие нападения была похищена Верховная. И оставлено послание ему, Верховному, Драко Малфоем. От волнения дрогнувшей рукой Блетчли передаст застывшему в ужасе Верховному конверт. По нему будет видно, что эта весть станет для него фатальной. Спустя мгновение он очнется от ступора и рьяно распечатает конверт. Достав из него шелковистую черную прядь волос своей сестры-близнеца, Верховный получит от Блетчли и Монтегю подробности случившегося: каминная сеть в Министерстве магии по каким-то причинам вышла из строя, так что им с Верховной пришлось покидать место через улицу, где на них и напали гангстеры; поборов их, Малфой при них же отрезал Верховной прядь волос и вместе с запиской запечатал в конверт, как послание.
На одной стороне пергамента каллиграфическим почерком, черными чернилами будет сказана одна единственная фраза, от которой глаза Верховного вмиг потемнеют, всполыхнув яростью и опасением:
«Draco dormiens nunquam titillandus.»
Фраза, с латыни означающая: «Никогда не буди спящего дракона.»
====== Глава 30. Часть I. «Все здесь безумны. Встречайте победителя.» ======
Ты единственная надежда, которую я храню внутри.
Сделай шаг, я последую за тобой
На край земли.
Ты самое лучшее и худшее,
Потому что ты знаешь все мои секреты.
Всех моих демонов ты держишь под контролем.
Я не знаю, буду ли я в порядке,
Потому что без тебя я лучше умру.
Ты причина, по которой я все еще жив.
Мне нечего терять, кроме тебя.
— Three Days Grace «Nothing To Lose But You»
Саундтрек: Three Days Grace – Nothing To Lose But You
Еще каких-то полтора месяца назад Драко и предположить себе не мог, что они с Поттером могут действовать заодно. Также как и не мог предположить, что готов будет убить за Грейнджер.
Но, оказывается, ещё как может и будет.
Стоило ему только сообщить Поттеру, что Гермиону похитили, как на него обрушилась целая лавина из обвинений, мол, Малфой был ответственен за нее, и зря он доверился Гермионе на его счёт. У Драко сложилось такое впечатление, будто он имеет дело не с Поттером, а с отцом Гермионы или же по меньшей мере ее братом. В конце концов, когда Драко рассказал ему свой план действий, Поттер более менее успокоился. С отключением министерской каминной сети глава аврората справился без проблем. И теперь у них в руках была Верховная. В своем послании, помимо того угрожающего латинского выражения, идеально подходящего в его случае, Драко на обратной стороне записки ясно изъяснил свои требования. Обмен заложников должен быть совершен в кратчайшие сроки, на нейтральной территории.