В такие моменты он кажется ей таким ранимым... Таким — её. Его последний глубокий гортанный стон отголоском звучит у неё в голове. И это приносит ей ни с чем несравнимое, особенное удовольствие — то, что ему так хорошо из-за неё. Драко — её душой и телом. И она никому не позволит забрать его у неё. Чего бы это ни стоило.
В такие моменты они дышат лишь друг другом.
В такие моменты для них стихает весь мир. Есть только она и он. Драко и Гермиона. И их собственный мир, который они никому не позволят разрушить.
Саундтрек: Scar – Out of Perspective (2 Bad Vip)
Была глубокая ночь. Сквозь сон Гермиона чувствовала, как Живоглот топчется по её груди. Открытые створки балкона колыхались в такт летнему ночному ветру. Они с Драко уснули уже где-то как пару часов назад. Спалось так сладко, что ни звук створок, ни кошачьи потаптывания, которые становились все наглее и наглее, не мешали её сну.
В последнее время Живоглот перестал спать со своей хозяйкой, вероятно, из-за наличия в её постели мужчины, которого он, как и предыдущего, не особо жаловал. Но сейчас Живоглоту было жизненно важно разбудить спящую без задних ног хозяйку, по той причине, что полукниззл чувствовал надвигающуюся опасность. Она буквально висела в воздухе, сгущая его и заставляя рыжую шерсть кота вставать дыбом.
Когда Гермиона не отреагировала на громкое мяуканье и тычки лапами в лицо, накрыв голову подушкой, Живоглот решился пойти на крайние меры — он выпустил когти и поцарапал любимую хозяйку.
Отчего та сразу же с визгом просыпается, отпихивая с себя кота. От её вскрика с другой стороны кровати просыпается и Драко. Его глаза в беспокойстве быстро находят её.
— Ты чего, Глотик? — обиженно бурчит Гермиона, потирая глаза.
Спросонья Гермиона не сразу осознает происходящее в следующую секунду. Тишину ночи разрезает громкий треск бьющегося стекла. В этот же миг треск повторяется сразу в нескольких местах: он исходит с первого этажа и из соседних комнат. И это может означать только одно — они нашли их и напали. Защита дома не позволяет посторонним войти, но это лишь вопрос времени. Так что Драко и Гермиона мгновенно вскакивают на ноги с кровати.
Вооружившись своей палочкой, Драко аккуратно подходит к балкону, выглядывая. Гермиона рвётся к шкафу, доставая из него свою бисерную сумочку с припасами и первую попавшуюся одежду.
Насчитывая около пяти волшебников, парящих вокруг дома верхом на метлах и обстреливающих его, Драко успевает отпрянуть от дверцы балкона, когда в нее попадает заклятие, разбившее стекло вдребезги.
Гермиона кидает ему в руки его чёрные джинсы и кожаную куртку. Сама же в спешке натягивает на себя нижнее белье и первую вещь, которую ей удаётся схватить из шкафа — летнее белое платье в мелкий чёрный горошек, с чёрным поясом на талии и свободной юбкой, длинной доходящей до икр. Она здорово нервничает из-за того, что у них всего одна палочка, ведь при совершении обмена ни одна из сторон не стала вооружать заложников.
Дом разносят в щепки: во все стороны летают осколки, задевая кожу, заклятья простреливают стены, словно пули.
— Скорее вниз к камину! — кричит Драко сквозь весь этот хаос, натягивая куртку прямо на голый торс и быстро обувая ботинки. Выругавшись, он уворачивается от кусков кирпича, разлетающихся от треснувшей стены, в которую попадают Бомбардой.
— Драко, ты не видел Живоглота!? — привалившись к стене, Гермиона в панике выискивает глазами своего кота и одновременно с этим обувает на ноги валявшиеся на полу чёрные полусапожки на невысоком квадратном каблуке.
— Живо, давай, вниз! — хватая Гермиону за руку, Драко тянет её за собой.
Гермиона не находит своего рыжего комка в комнате и спешит с Драко по лестнице вниз. Живоглот, вероятно, уже убежал или спрятался где-то. С шумом они спускаются на первый этаж. Гермиона в ужасе оглядывается по сторонам: панорамные окна полностью выбиты; люстра, светильники — все побито; мебель испорчена, стены разрушаются, но хуже всего камин — он сломан.
— Что будем делать?! — Гермиона судорожно сжимает ладонь Драко, бегая глазами по развалинам, в которые превращается её дом. Её дом... Слезы накатывает на глаза, но Гермиона тут же их сглатывает. Надо отыскать Живоглота, где он? Где... Взгляд Гермионы резко останавливается на рыжем комке шерсти, и она тут же рвётся к нему.
— Нет, Гермиона! — Драко следом рвётся за ней, пытаясь словить её за руку.
Живоглот знал. Её умный котик хотел предупредить её. Она видит его, но что-то не так — он не двигается... Совсем не шевелится, лежа ничком на боку, а из пушистой головы идёт кровь.
— Глотик... нет! — неверяще выдыхает Гермиона, падая перед питомцев на колени. Она бережно берет кота на руки и в груди её появляется тупая боль. Мёртв... В её голове не укладывается мысль, что Живоглот мёртв. Должно быть, попал под обстрел.
Как в тумане Гермиона чувствует, как Драко тянет её за собой прочь от тела Живоглота, говоря о том, что в гараже есть мотоцикл. Уши уже болят от этого непрекращающегося гама, пока враги громят её дом, убив кота! И хотят добраться до них. Гермиона сжимает челюсти. Внутри неё вскипает холодная ярость. Она уже даже не так сильно чувствует боль от камней и осколков, задевающих ее.
Саундтрек: Paper Route – Chariots
Не успевает она опомниться, как они оказываются в гараже. Здесь тоже творится разруха, но не так сильно. Чёрный блестящий мотоцикл стоит посреди гаража. Драко быстро садится на него верхом и заводит мотор. Он передаёт Гермионе свою палочку, и она, подбирая свободную юбку платья, перекидывает через сиденье ногу, садясь позади него и принимаясь накладывать на них и мотоцикл защитные чары.
Ведь знает — им в который раз предстоит перестрелка с погоней.
Они действуют быстро и слаженно, как единый механизм. И когда Драко готов сорваться с места под рев рычащего мотора, Гермиона взмахом его палочки отворяет дверь гаража. Драко газует, сжимая ручку руля, и мотоцикл резко подрывается с места. Гермиона цепляется левой рукой за твёрдый оголенный пресс Драко, а в правой возносит над собой палочку. И не зря, потому что, как только они выезжают наружу, на них обрушивается шквал проклятий.
Порядком семеро волшебников в масках — верхом на метлах начинают погоню за ними, попутно обстреливая. Гермиона пытается аппарировать с Драко едва они отъезжают за границу антиаппарационного поля, но сразу же бросает эту затею, осознавая, что в них уже успели попасть локальным антиаппарационным заклятием, от которого нельзя защититься никакими защитными чарами.
Гермиона встречно посылает в противников проклятия, держась одной рукой за Драко, уцепившись за пряжку его ремня. Красные искрящиеся лучи из его палочки в её руке сбивают с метел двоих врагов. На удивление палочка Драко отлично слушается её. Попутный ветер путает её волосы, и это очень мешает. Драко выезжает на дорогу, увеличивая скорость. И Гермиона крепче прижимается к нему, стараясь отражать летящие в них проклятья. Какое-то время ей это удаётся, и она попутно сбивает с метел ещё троих преследователей. Но вскоре кому-то удаётся разоружить Грейнджер. Палочка неожиданно вылетает из её рук, и Гермиона лихорадочно хватается обеими руками за Драко.
— Что теперь делать?! — растерянно спрашивает она.
— В твоей сумочке ведь все ещё лежит оружие? — повернув к ней голову, Драко оценивает ситуацию с двумя врагами, гонящимися за ними и стремительно ослабляющими их защиту шквалом проклятий.
Гермиона кивает ему.
— Тогда ты знаешь, что делать, Ангел, — говорит он и возвращает глаза на дорогу, газуя так, что дикий рев мотоцикла раздаётся по всей округе.
Закусив губу, она спешно достает из кармана его куртки свою сумочку и кое-как, окольцевав Драко руками, нащупывает в её пространстве пулемёт. В процессе ей попадается чёрная беретка, и она достаёт её, надевая на голову, чтобы волосы не так сильно лезли во все стороны. Затем, прикрепив к пулемету обойму и сняв с него предохранитель, Грейнджер поворачивается в полуоборота и, держась свободной рукой за пряжку ремня Драко, поднимает пулемёт в твёрдо-вытянутой вверх руке.
И, крепко сжав челюсти, яростно открывает стрельбу.
Патроны со звоном беспрерывно вылетают из ствола. Выстрелы гремят в воздухе, как гром, а дуло пылает ярким огнём. Они мчатся так быстро, что Гермиона едва различает ускользающие ночные пейзажи. Раздуваемый ветром подол платья вьется позади, оголив до бёдер Гермионины ноги. Адреналин разливается в ее крови, когда она вот так на высоких скоростях, не разжимая челюстей, неистово палит из пулемёта. Она чувствует себя дикой, совершенно без тормозов, зная лишь стойкое желание не стать с Драко побеждёнными. И взгляд её сейчас именно таков. Без капли сомнений, острый и уверенный.