— Ну же, Ангел... Я хочу кое-что сделать для тебя.
Встав на колени, он за лодыжки притянул ее на край кровати и стал протискивать голову между ее бедер. Гермиона занервничала и упорно не впускала его.
— Нет, перестань...
— Да брось, неужели Уизли ни разу не делал этого для тебя? — Драко поднял голову, встретив ее неуверенный взгляд. И тогда в его голове что-то щелкнуло. — Ты... ты девственница, Грейнджер?
Она едва заметно кивнула. На секунду он был потрясен, но потом на его красивом лице расцвела улыбка, и он любовно произнес:
— Ты не представляешь, как меня это радует... А теперь раздвинь ноги, Ангел.
Драко Малфой знал, что следует сказать, как и где прикоснуться, чтобы она раздвинула перед ним свои очаровательные ножки.
Он трогал ее, томным голосом нашептывая непристойности:
— Я хочу, чтобы ты кончила... — протиснув руку между ее ног, он ласково проводит кончиками пальцев по ее припухшим складкам. — Хочу видеть твоё лицо в этот момент... — накрыв клитор подушечкой большого пальца, медленно поглаживает, слегка надавливая. — ...Хочу попробовать тебя на вкус.
Она текла. И когда его прохладные пальцы вновь скользнули внутрь, Гермиона со стоном развела перед ним бедра. Драко не удержался от восхищенного вздоха и судорожно задышал. Он беззастенчиво рассматривал ее, приоткрыв губы. Она была красивой: нежные розовые губки расходись от набухшего от его ласк клитора. Он пару раз толкнулся в нее пальцами и вышел. По его кисти стекала маленькая струйка ее выделений.
Гермиона чувствовала на себе его взгляд, и это ещё сильнее возбуждало ее. Он соблазнил ее. Его пошлые словечки действовали на нее как афродизиак. И она не на шутку завелась. Жажда развязки буквально съедала ее. Гермиона шире развела ноги, желая вновь ощутить его прикосновения на себе. Глаза Драко заблестели от этого зрелища. Его губы дрогнули в похотливой ухмылке. Обхватив ее бедра руками, он зарылся лицом между ее ног, жадно вдыхая ее чувственный аромат.
Она пахла как мечта.
Смотря ей прямо в глаза своим бесстыжим взглядом, он провел языком по ее половым губам. Гермиона откинула голову на матрас. Каюту заполнил ее мелодичный стон.
Эта женщина понятия не имела, насколько она сейчас прекрасна.
Его горячий язык дарил истинное блаженство. Белокурая макушка скрылась меж ее бедер, и он пронзил ее влагалище своим языком. Ритмично задвигав им взад-вперед, он ущипнул ее за клитор. И Гермиона закричала, приподнимая бедра ему навстречу.
Такая влажная...
Идеально устроившись в колыбели ее горячих бедер, которые были словно созданы специально для него, Драко лизал ее, будто кот, добравшийся до сметаны. Она выгибалась и стонала под его сладостной пыткой. Он гортанно застонал, погружая в нее свой язык вновь и вновь. Он так увлекся, что стал причмокивать. Те невероятно красивые звуки, что она издавала, просто сносили ему крышу. Он готов был слушать их вечно.
— Я не могу больше, Драко! — Гермиона захныкала, нетерпеливо запуская руку в его шелковые пряди, запутавшись в них пальцами и оттягивая за кончики.
Драко зарычал.
— Блядь, скажи это ещё раз! — Он поднял голову. Его платиновые волосы торчали в разные стороны. От возбуждения его тонкие черты лица заострились. До чего же он красив...
— Я не могу больше...
— Нет, мое имя, Грейнджер. Кричи мое имя! — потребовал он, накрыв низ ее живота своей крупной ладонью, тем самым удерживая Гермиону на месте. Драко погрузил в нее сразу два пальца и, принявшись трахать ее ими, присосался ртом к ее изнывающему бугорку.
— О боже, Драко! — Она заметалась головой из стороны в сторону, сжимая в кулаках простынь и до хруста выгибаясь в спине.
— Ты охренеть какая вкусная, Грейнджер... — обдавая своим горячим дыханием ее промежность, он нащупал на верхней стенке влагалища точку «g» и принялся массировать ее кончиками пальцев, неустанно посасывая подрагивающий клитор.
И это просто свело ее с ума. Он был слишком, слишком хорош. Он доводил ее до грани своими покусываниями, полизываниями и своими до невозможного сексуальными вздохами.
— Давай, Ангел...— прохрипел Драко, не переставая ласкать ее. — Кончи для меня.
Дыхание сбилось. Пульс участился. Гермиона натянулась, как струна. И ее тело сотряс мощный оргазм. Из ее горла вырывались громкие стоны. Ее напрягшаяся плоть сокращалась вокруг пальцев Драко. Ей не хватало воздуха в легких, и она жадно ловила рваные вдохи. Она комкала простынь в руках. Запрокидывала голову кверху, катаясь макушкой по постели. В ее голове не было ни одной мысли, кроме Драко, его языка, губ и пальцев.
— Драко...
А в соседней каюте притаились Дафна и Блейз. Они слышали все до малейших деталей: громкие стоны Гермионы, пошлые фразы Драко.
Из-за стены раздался страстный вскрик Гермионы: «О боже, Драко!»
— Дракон таки забрался к Принцессе в трусики... — Губы Блейза тронула коварная улыбка. — Я выиграл, Даф.
Не так давно, как только Драко и Гермиона стали сближаться, они заключили пари. Дафна была убеждена, что Драко не удастся соблазнить Гермиону. По крайней мере, в ближайшее время. Она знала, что подруга невинна, и полагала, что та не станет вступать в сексуальные отношения с таким, как Малфой. Но с каждым днём они стали замечать эту химию между ними. Да что там говорить, даже слепой заметил бы это электричество, исходящее от этих двоих. И Дафна уже была готова к своему поражению, но все же не думала, что это случится так скоро. Такое поведение было не свойственно Гермионе. Она отказывала Рону столько времени! И тут появился Драко Малфой и полностью развратил ее подругу. Судя по всему, у них все очень серьезно, никак иначе. Блейз же был уверен в своём друге. Как он выразился: «Этот зверь может уложить в постель даже такую, как Грейнджер. Кто думаешь, его всему научил, Даф?»
— Поверить не могу! — вздыхала Дафна. — Я убью Драко за то, что распустил руки! Или что он там ещё распускает... Я ведь его предупреждала! — Она пораженно развела руками: — Ах, ладно... чего ты хочешь?
По правилам проигравший исполняет желание победителя. Блейз на секунду задумался. Чего он хочет? Он хочет Дафну. Всегда ее хотел. Больше ему ничего и не надо. Его лицо озарила похотливая улыбка, и он выдал:
— Почему бы нам не заняться тем же, чем и они, м?
Она приподняла одну бровь. И это то, что он загадает? Он ведь и так может получить это от нее. Они уже занимались любовью. Вчера у них была потрясающая ночь. И до этого тоже. Дафна и подумать не могла, что Блейз окажется таким ненасытным.
— Чем именно? Судя по звукам, они не занимаются сексом... Иначе звуки были бы к-у-у-да громче. Смею предположить, что он удовлетворяет ее орально.
Блейз недвусмысленно повел бровями. В его голове не было ни одной приличной мысли. Он ещё не делал этого для нее. А Драко и Гермиона так откровенно вдохновили его...
— Ах ты, негодник! — игриво толкнув Забини в плечо, Дафна потянулась к нему за поцелуем, оттягивая нижнюю губу зубами.
Блейз притянул ее к себе за талию и запустил свой юркий язык в ее рот. Уже порядком заведённые жаркими звуками из соседней каюты, они нетерпеливо стягивали с друг друга одежду. Раздев Дафну до белья, он повалил ее на кровать, устраиваясь между ее бедер.
— Спорим, я заставлю тебя кричать громче, чем Драко заставил Грейнджер? — Не спуская с нее глаз, он зубами стянул с девушки трусики.
— Ну уж нет... Хватит с меня споров.
И она застонала, стоило ему прикоснуться к ней языком.
После бурного оргазма Гермиона не чувствовала ног. Каждая клеточка ее тела была расслаблена. Словно ее душа побывала на небесах и теперь возвращалась обратно в тело. И все из-за него. Он вознёс ее до небес.
Драко поднялся на локтях, встречаясь с ней глазами. И, о Мерлин... От увиденного у Гермионы вся кровь прилила к лицу: весь его подбородок был в ее соках. Более того, он облизывался! Его волосы были растрёпаны. И выглядел он донельзя довольным. Малфой, словно кот, наевшийся сметаны, слизывал со своих покрасневших губ ее любовный нектар. И это было одновременно самым грязным и самым горячим жестом с его стороны.
— Ты... — Гермиона не знала, что сказать, наблюдая за его действиями. — ...Ты очень испорченный, Драко.
— О, ты не представляешь, насколько, Ангел...
Он навис над ней сверху и поцеловал в губы. В полной мере давая ей попробовать себя на вкус. Гермиона замычала, пытаясь отпрянуть, но Драко не сбавлял напора, настойчиво проталкивая через ее губы свой язык. Она могла чувствовать, как сквозь поцелуй его губы растягиваются в улыбке. Он упивался. Она была такая невинная, такая неискушенная. И он — единственный, кто видит ее такой разгоряченной, такой уязвимой. И этим она заводила его ещё больше. Теперь она была его.