И он притянул Гермиону к себе за талию, заглядывая в самую глубину карих глаз. Его серые глаза блестели в свете солнца. Когда он так делал, у Гермионы кружилась голова, сердце замирало, всё, кроме этого заносчивого блондина, сумевшего затронуть ее душу, мгновенно переставало иметь значение. Она не могла поверить, что это действительно происходит наяву. Что Драко может быть таким. Что его глаза цвета луны, оказывается, такие глубокие. Что этот мужчина покорит ее окончательно и бесповоротно, заставив все остальное померкнуть на своём фоне. И неважно, с какими трудностями они столкнутся. Пока они есть друг у друга — им ничего не страшно.
— Какой ты самоуверенный, — улыбнулась Гермиона. Обхватывая его шею руками, она положила голову ему на грудь и еле слышно добавила: — Мне нравится.
Гермиона почувствовала, как его грудная клетка содрогается. Его бархатный смех с хрипотцой ласкал ее слух.
Ей стало спокойно.
В объятиях Драко Гермиона чувствовала себя как дома. И это было так ново для нее: ощущать себя комфортно в руках Драко Малфоя.
Он стал для нее домом.
«Никогда бы не подумала, что такое возможно», — пронеслось в голове Гермионы, когда он крепче прижал ее к себе за талию, сложив руки на пояснице, отчего по ее телу пробежали мурашки.
Они стояли так в обнимку ещё некоторое время, прислушиваясь к дыханию друг друга. Волны за бортом раскачивались, солнце скрылось за облаками. Лёгкий майский ветер ласкал кожу. Как вдруг раздался вскрик Дафны. Драко и Гермиона перевели на подругу озабоченные взгляды. Увиденное заставило их незамедлительно действовать, взявшись за палочки. Яхту окружили русалки. Одна из них схватила Дафну за лодыжку и пыталась утащить девушку за собой в море.
— Отвали от меня! — Дафна вырывалась как могла, но русалка не ослабляла мертвой хватки.
Как бывшая глава Отдела по регулированию магических популяций и контролю над ними, Гермиона узнала в них тепловодных сирен. Они не были такими ужасающими, как селки, которых ей приходилось раньше видеть в холодных водах Англии. Эти русалки были весьма приятной внешности. Их кожа была словно из латекса, глаза были неестественно большими, волосы гладкими и длинными, а хвосты изящными и гибкими.
На секунду Гермиону охватила паника, но она тут же сменилась гневом. Она не позволит им забрать ещё и Дафну. Они с Драко посылали проклятия в напавшую на Дафну русалку. И сирена отпустила ее, поражённая жалящим заклинанием. Но русалки не сдались. Их секретным оружием было околдовывающее пение. Их прекрасные голоса были завораживающими и действовали подобно Империусу. Стоило прозвучать первым нотам, Гермиона мгновенно среагировала, наложив на себя чары глухоты (зная, что «Силенцио» на сирен не подействует), при том успев предупредить об опасности русалочьего пения Драко и Дафну. Малфой успел применить на себе те же чары. Но Дафна, чья палочка осталась вдалеке от нее, не смогла этого сделать и оказалась под влиянием сирен.
Как раз в этот момент появились Блейз и Теодор. Драко сразу же велел им наложить на себя чары глухоты. И парни успели сделать это, прямо перед тем, как Дафна добровольно прыгнула в воду. На что Блейз незамедлительно реагирует: применяя заклинание головного пузыря, мужчина прыгает следом за возлюбленной.
Нотт выругался и рванул к борту, пытаясь разглядеть, что происходит в воде.
— Дафна! — воскликнула Гермиона, намереваясь прыгнуть следом за Забини, но ее останавливает Драко. Он хватает ее за руку, одним лишь взглядом давая понять, что не даст ей сделать этого.
— Блейз справится, — можно было прочесть по его губам.
Малфой видел в глазах Гермионы злость. На русалок, на того, кто контролирует их. Сирены окружили их со всех сторон, некоторые вернулись под воду, чтобы не дать Блейзу спасти Дафну. Они понимали, что прыгать в воду не выход. Этим они лишь предоставят водоплавающим созданиям преимущество. Русалкам явно было известно, кто они такие. Их нападение было неспроста. Сирены странно поглядывали именно на Драко и Гермиону, Нотт же был им безразличен.
Видя отчаяние Гермионы, Драко решает, что пора кончать с этим. Его уже достало, что кто-то вечно пытается навредить ему и его близким. В этот самый момент приходит осознание — ради того, чтобы защитить Гермиону, он готов на все. Абсолютно на все.
Молча схватив Гермиону за руку, Драко тянет девушку за собой на крышу яхты.
Саундтрек: Jay-Z Feat. Swizz Beatz – On To The Next One
Грейнджер, не совсем понимая, что задумал Малфой, следует за ним. Когда они оказываются на вершине, он направляет волшебную палочку на русалок и начинает пускать по ним огонь. Из его палочки вырывается яркий поток пламени. Гермиона охает и опасливо смотрит на разъеренного мужчину рядом с собой. Драко был полон решимости. Сейчас он был как никогда опасен. Скулы напряжены, челюсти сжаты, а в глазах такая ярость, которой даже Гермиона испугалась. Если бы он мог ее слышать, она бы сказала ему, что это слишком. Ведь русалки не ответственны за свои действия. Они были вынуждены подчиниться. Но увидев, что сирены, попав под огонь, стали отступать, погружаясь обратно под воду, Грейнджер понимает, что радикальные решения порой оправданы и спасают ситуацию. Русалок было слишком много, так что Гермиона тоже принимается колдовать пламя, все же стараясь никого не обжечь, а только спугнуть. Драко же было все равно, что он может ранить этих существ ради спасения своих близких.
Нотт ошарашенно наблюдал за тем, как Малфой и Грейнджер, возвышаясь на крыше его яхты, пускают огонь по русалкам. Черные мантии волшебников развивались на ветру. Пара выглядела настолько воинственно, что не возникло сомнений: никто здравомыслящий не решится сейчас пойти против них. Раньше Тео никогда бы не подумал, что эти двое смогут действовать так слаженно. Как команда. У них была общая цель, и, как ни крути, они были лучшими из лучших, что несомненно приведет их к успеху, учитывая былые заслуги Грейнджер и потенциал Малфоя в криминальных делах. А их завязавшиеся романтические отношения, которых Теодор совершенно не понимал, сделали их союз заметно крепче.
Становилось ясно — любой, кто рискнёт встать на пути у Гермионы Грейнджер и Драко Малфоя, навлечет на себя если не смерть, то, по меньшей мере, большие неприятности.
Вскоре русалки были вынуждены отступить. И на поверхность воды вынырнул Блейз с Дафной на руках. Девушка кашляла, выплевывая из своих лёгких воду. Забравшись на яхту, мужчина бережно опустил ее на палубу. Гермиона с Драко спускались с крыши. Оказавшись рядом с подругой, Гермиона стала проверять, нет ли у той повреждений. Дафна была относительно цела, не считая разве что пережитого шока.
Все вернули себе слух. Нотт встал за штурвал, и они наконец поплыли. По пути между парнями разразилась очередная ссора: Блейз обвинил Тео в том, что если бы они поплыли раньше, то могли бы избежать нападения русалок. И все остальные поддержали его.
Все оставшееся плаванье до французской границы Дафна и Блейз терялись в догадках, с какой целью на них напали русалки, в то время как Драко и Гермиона отмалчивались, прекрасно зная ответ на этот вопрос. Свои истинные намерения в их общем деле они все ещё хранили от друзей в секрете. Их сейчас куда больше волновал вопрос о том, как они сумели найти их. Ведь случайностью это нападение точно не назовешь.
При пересечении пограничной зоны они предъявили береговой охране волшебников фальшивые документы, в которых говорилось, что они являются гражданами Франции. Для пущей убедительности Драко разговаривал с офицерами на своем безупречном французском. А Гермиона с Дафной, в поддержку этой легенды, непринужденно болтали между собой по-французски в стороне. Теодор, также владевший языком, вставил пару фраз при разговоре с береговой охраной. А вот Блейз, не знавший языка, стоял в стороне, стараясь не вызывать подозрений. Но офицеры все же обратились к нему с вопросом. Тогда Дафна ответила за него, наврав, что ее «муж» глухонемой. Офицеры выглядели недостаточно убежденными. Но попав под очарование Дафны, что внезапно стала восхищаться их ответственной работой, как бы невзначай грациозно взмахивая волосами, невинно хлопая длинными ресницами и ослепительно улыбаясь, мужчины вмиг растеряли весь интерес к подозрительной персоне Блейза. Тео закатил глаза на реакцию французов, впавших в прострацию, стоило только блондинке начать с ними кокетничать.
Яхту беспрепятственно пропускают на территорию французского государства. Проплывая мимо станции береговой охраны, Блейз склоняется к Дафне и, окольцевав девушку по обеим сторонам от борта, заглядывает в эти роковые грозовые глаза и запечатляет на ее губах чувственный поцелуй. Горячие дыхание, мягкость вкусных губ мулата, твердость его груди под ладонями, — все это смешивается в одно необъятное, пьянящее чувство, разлившееся в груди Дафны. Блейз целует ее так, словно хочет объявить во всеуслышание всему миру, что она только его.