На мгновение воцарилась тишина. Каждый в помещении безотрывно, словно под гипнозом, смотрел на огненный шар, который на долю секунды прекратил свою вибрацию и гудение, а затем возобновил их с тройной силой. Тишина сменилась настоящим сумасшествием. Не связанные заложники рванулись к выходу. Те, кто был связан, в панике с иступленными криками пытался отчаянно выбраться из веревок. А кое-кому удалось выбежать на улицу прямо в них.
— СНИМАЙТЕ АНТИАППАРАЦИОННОЕ ПОЛЕ, СКОРО ЗДЕСЬ ВСЕ ВЗОРВЕТСЯ! — обратился к охранникам Нотт.
— НУ УЖ НЕТ! — ответил один из охранников, побежав к какому-то щиту, прикреплённому к стене. Разбив стекло, он повернул рычаг, и по всему зданию раздался монотонный сигнал тревоги, вместе с которым по всему периметру магического квартала пришло в действие обширное антиаппарационное поле. — ВСЕ УСПЕЮТ ЭВАКУИРОВАТЬСЯ БЕЗ АППАРАЦИИ, А ВАС АРЕСТУЮТ, — злорадно добавил он.
Пока Тео принялся спорить с ним, пытаясь убедить охранников в том, что бомба вот-вот взорвется, хотя на деле у них ещё было время, Блейз снимал связывающие заклинания с заложников, чтобы те смогли спастись. И мысленно просил своих друзей поторопиться.
Саундтрек: Beyoncé – Ring The Alarm
Сигнал тревоги прозвучал как раз в тот момент, когда лифт спустился вниз.
— ВНИМАНИЕ! В ЗДАНИИ БАНКА ЗАМИНИРОВАН ВЗРЫВООПАСНЫЙ АРТЕФАКТ! НЕМЕДЛЕННО ПОКИНЬТЕ ЗДАНИЕ! ПОВТОРЯЮ, НЕМЕДЛЕННО ПОКИНЬТЕ ЗДАНИЕ! — вещал чей-то голос десятикратно усиленный «Сонорусом».
— Мерлин... — Гермиона обменялась обеспокоенными взглядами с Драко и Дафной.
— Я говорила, этому идиоту нельзя такое доверять, — отсылась на Нотта, нравоучительным тоном заявила Дафна.
— Надо убираться отсюда, — сказал Драко, крепче взяв Гермиону за руку.
Держась вместе, троица рванула к выходу из башни. Помимо них покинуть здание спешили остальные работники и посетители банка. Попав в холл, где сейчас творился настоящий хаос, они выискивали в толпе эвакуировавшихся волшебников Блейза и Тео. Когда холл постепенно стал пустеть, Дафна, наконец отыскав Блейза, тут же направилась к нему.
— Блейз!
Услышав ее нежный зовущий голос Забини обернулся в ее направлении, и поспешил к ней навстречу. Налетев друг на друга, оба с облегчением вздохнули, вглядываясь друг другу в глаза.
Момент испортила возникшая Гермиона. Стреляя в Забини и Нотта свирепым взглядом, она прокричала:
— КАК ВЫ МОГЛИ ЭТО ДОПУСТИТЬ?!
— Расскажем как-нибудь на досуге, а сейчас нужно валить, пока не прибыли авроры! — всплеснув руками в воздухе, Нотт направился к выходу.
Холл совсем опустел, даже гоблинов не было. Блейз и Дафна ринулись следом за Тео. Гермиона словно в трансе следовала за Драко, тянущем ее за собой к выходу. Он говорил ей поторопиться. Но вместо этого она оглядывалась на огненный шар, который наперебой с сиреной издавал вибрирующий гул, что с каждой секундой становился все сильнее и громче. Придя в себя, Гермиона резко затормозила у самых дверей, и Драко обратил на нее свой вопросительный взгляд. Подняв палочку в воздух, она произнесла:
— Гоменум ревелио.
Вздохнув с облегчением, когда заклинание не показало чье-либо присутствие внутри банка, Гермиона пояснила:
— Я должна была проверить.
Он снисходительно кивнул ей и потянул прочь от эпицентра скорого взрыва.
Блейз с Дафной и Тео уже сели в чарджер, и тот рванулся вперёд по дороге, оставляя за собой визг колес и клубы дыма. Гермиона и Драко рука об руку добежали до мустанга и сели внутрь, громко хлопнув за собой дверцами. Малфой вдавил педаль, и Босс помчался вслед за Доджем с идентичным визгом шин из-под колес и вырывающимися клубами белого дыма позади. Едва они отдалились от банка на недосягаемое бомбе расстояние, здание охватила вспышка огня, сопровождаемая оглушительным взрывом. Такое количество огня они не видели со времён происшествия в Выручай-комнате с адским пламенем.
— Что мы наделали... — пробормотала Гермиона, с сожалением провожая взглядом горящее, рушившееся на глазах здание.
— Никто не пострадал, — напомнил ей Драко. Он мог поклясться, что Гермиона винила себя в произошедшем. Когда она по-прежнему не могла оторвать взгляд от отдаляющегося, разваливающегося здания, он попытался достучаться до нее снова: — Гермиона, слышишь? Никто не пострадал. Это всего лишь груда камней.
Кивнув, она отвела взгляд от разворачивающейся за окном катастрофы. И тут же, заметив в зеркале заднего вида появившихся в поле зрения волшебников верхом на метлах, сощурилась. Их было по меньшей мере человек десять. Чего и стоило ожидать. На этот раз они не просто ограбили банк, они его взорвали. И чтобы выбраться из этой передряги, им придется очень постараться.
— Держись, — сказал Драко, увеличивая скорость.
Саундтрек: Yellow Claw – Shotgun (feat. Rochelle)
Гермиона видела, как он крепче сжал руль, а в глазах его появилась полная сосредоточенность, разбавленная долей азарта перед назревавщей погоней.
Преследователи стали осыпать их проклятиями. Через лобовое стекло Гермиона заметила Дафну, вылезшую по пояс из окна Доджа. Волосы блондинки развевались на ветру. Ее лицо по-прежнему скрывали бриллиантовая маска и вуаль. Меховой сиреневый жакет на ее плечах выделялся на фоне черной тачки. А из палочки ведьмы молнией вырывались потоки магии. Мгновением позже из встроенного люка высунулся Нотт, также принявшись обстреливать противников, между делом блокируя летящие в Дафну проклятия.
Мустанг и чарджер разгонялись на больших скоростях. Их дикий рев напоминал заезды на гонках. Драйв погони ударил им в голову. Малфой и Забини с мастерством петляли, стараясь увернуться от летящих в них вспышек магии.
Гермиона опустила окно со своей стороны и, крепче сжав палочку в пальцах, вылезла наружу.
— Осторожней там! — предостерегающе крикнул ей Драко.
— Не переживай. Осторожность — мое второе имя! — ответила Гермиона, дублируя его ответ, когда она попросила его быть осторожным при погоне от монакских комиссаров.
Драко хмыкнул. Вот же бестия.
Лёжа спиной на дверце, Грейнджер отбивалась от проклятий и посылала их одновременно. Ее реакция была безупречна. Боковым зрением она видела, как Дафна и Тео сбили с метел пару преследователей. Но их становилось все больше и больше. Видимо, взрыв банка вызвал настоящий переполох среди французского аврората. Так что им нужно скорее выбираться за антиаппарационную границу, прежде чем падет защитный барьер на их машинах.
На перекрестке Забини и Малфой, как договаривались прежде, разъехались по разным сторонам. Но авроры не стушевались: разделившись на две группы, они продолжали атаковать и преследовать гангстеров.
Удирать вместе от французских авроров было захватывающе. Вдавливая педаль газа, Драко разгонялся до экстремальных скоростей. Также помимо дороги он боковым зрением следил за Гермионой, которая виртуозно отбивалась от пятерых противников. С каждым взмахом палочки блестящей колдуньи красные кружева ее воздушных, увесистых рукавов трепыхались на ветру, точно крылья бабочек. Ее взбунтовавшиеся вьющиеся локоны цвета грецкого ореха колыхались во все стороны. Ее лицо, частично скрытое кожанной маской, освещали яркие вспышки магии, отражающиеся от крыши мустанга.
В этот момент им казалось, что им никто не помеха. Что нет лучшего союза, чем у них. Что вместе им под силу свернуть чертовы горы.
Но не все всегда идёт гладко. Когда до аппарационной границы оставалось совсем немного, в Гермиону все же попал луч заклятия. Не ощутив никакой боли, да и вообще абсолютно ничего, Грейнджер догадалась, что за заклятие в нее попало. Забравшись обратно в салон мустанга, она отчаянно воскликнула:
— Я не смогу трансгрессировать!
Драко повернул голову, вглядываясь в нее обеспокоенным взглядом.
— Что значит не сможешь, черт возьми?
— В меня попали локальным антитрансгрессионным заклятием! И неизвестно, сколько оно будет действовать... — Гермиона нервно взялась за голову, ища выход. Не найдя ничего лучше, она затараторила: — Ты должен оставить меня, это единственный выход. Когда доберёмся до границы, ты должен будешь...
— Ты спятила?! — стукнув по рулю рукой, Драко посмотрел на нее как на полоумную. Как она могла такое ему предлагать? Нет, как она даже думать смела, что он оставит ее? Да он скорее убьет всех этих авроров, чем отдаст ее им. Вглядываясь в нее своими потемневшими от ярости глазами, он разглядывает в ней самоотверженность, граничащую с отчаянием, и смягчившись, произносит: — Думаешь, я брошу тебя?