Скурив целую пачку сигарет, Драко бросил взгляд на Дафну, сидящую на черном кожаном диване с сегодняшним выпуском «Пророка» в руках. Закрывшись газетой, девушка читала очередную сенсационную статью Скитер о произошедшем. На развороте рядом с колдографией горящих обломков французского банка красовался скандальный тюремный колдоснимок Гермионы в профиль и анфас. Который, к слову, он уже изучил вдоль и поперек. В своем неподражаемом красном одеянии и пышными, взлохмаченными волосами, держа табличку со своим именем, Гермиона Грейнджер выглядела опечаленной, но не сломленной.
На первой полосе над снимком гласил заголовок:
«Героиня войны и некогда былая обладательница Ордена Мерлина первой степени, а ныне — особо опасная преступница международного класса, была арестована в Париже за вооруженное ограбление банка, закончившееся терактом».
Внизу под колдографией Гермионы был отрывок из статьи:
«В сговоре с тремя подельниками, под предводительством любовника нашей мисс-уже-не-идеал — печально известного Драко Малфоя, Гермиона Грейнджер совершила очередной набег на банк. От которого гангстеры впоследствии оставили лишь развалины. Как это повлияет на серьезно пошатнувшуюся французскую экономику? И какой приговор ожидает депортированную на родину, смею предположить, мафиози? Ведь без поддержки мафии такое преступление совершить было бы просто невозможно. Читайте скоро только на страницах Пророка! Эксклюзивно от Риты Скитер, которая будет присутствовать на предстоящем суде!»
Закрыв газету, Дафна обратила внимание на Малфоя, напряжённо ждущего вестей от Поттера.
— Удивительно, но наши с Блейзом и Ноттом личности Гермионе удалось не раскрыть, — размышляла она. — В статье ни слова о нас.
— Я же говорил, она выпила антидот от сыворотки правды, — безучастно ответил ей Драко, прикуривая очередную сигарету.
— Да, но чьи же тогда имена она выдала им вместо наших?
— Да чьи угодно, Дафна. Тех же разыскиваемых Пожирателей смерти, например, — небрежно предположил он, выдыхая из лёгких густое облако дыма и с уверенностью добавляя: — Гермиона знает как выкрутиться.
Как только Поттер известил их о том, что Гермиона в Лондоне, они больше не задерживались во Франции и прибыли домой. Джонни Диллинджер встретил их убежденным в том, что Гермиону с ее легендой о «принудительном участии» должны оправдать. Если только никто не станет поить ее сывороткой правды по истечению действия антидота.
Ожидание изматывало Драко. Он не видел ее всего-то два дня, а казалось — вечность. Хотелось наплевать на обещания Поттера все уладить и забрать ее из-под стражи силой. Драко уже был однажды арестован за пытки Долиша и знал, как авроры могут превышать свои должностные полномочия по отношению к задержанным. И, не дай Мерлин, с ней плохо обращаются. От этой мысли его кулаки сжались, так что сигарета сломалась на две части. Утешало лишь то, что Поттер этого не допустит, будучи главой аврората. Да и, в конце концов, они должны купиться на то, что он держал ее под Империусом. Ведь с самого начала идея того, что Гермиона Грейнджер по собственной воле стала бы просто так грабить с ним европейские банки, — абсурдна. Они должны поверить.
Видя, как Драко ломает свою сигарету, сжимая кулаки, Дафна понимает, что он вновь накручивает себя. За эти два дня Драко был сам не свой. Он переживал за нее. Это было видно невооружённым глазом. Он скучал по ней. Хоть и прошло совсем немного времени. В тот самый момент, когда он вышел из камина в Шато-де-Блэк, Дафна сразу поняла, что что-то случилось. На нем лица не было. Будто он сделал самую ужасную вещь, которую только мог совершить. Он глубоко дышал, и Дафна могла поклясться: его остекленевшие глаза слезились. И это его горькое: «Я оставил ее...» Стоило же им начать расспрашивать о том, где Гермиона, он стал крушить вещи. Блейз остановил его, схватив за плечи. И тогда, немного успокоившись, Драко сказал ему: «Мне пришлось оставить ее, Блейз... Она сказала, что все обойдется... И, клянусь, если нет, я вытащу ее любой ценой.»
За все то долгое время, что Дафна знала Драко Малфоя, она никогда не видела его таким. Эмоциональным. Разбитым. Готовым пойти на крайности, подвергнувшись опасности ради Гермионы Грейнджер. Это было самое сильное чувство, которое он когда-либо к кому-нибудь проявлял.
Любовь.
Саундтрек: Romanovprod – Hey darlin’!
Поленья в камине затрещали, и в пламени появились очертания лица Гарри Поттера. В ту же секунду Драко мгновенно устремил на него свой взгляд.
— Ну что? — нетерпеливо спросил он.
— И тебе здравствуй, Малфой, — хмыкнул Гарри.
— Мне нет дела до грёбаных приветствий, Поттер. — Малфой сверлил Гарри недобрым взглядом, раздражённо положив руки в карманы своих брюк. — Выкладывай, какие есть новости.
— Привет, Поттер, — приблизившись к камину, в свою очередь, поздоровалась Дафна. — Как Гермиона?
— О, привет, — улыбнулся Гарри, заметив в поле зрения блондинку, и саркастично вставил: — Приятно иметь дело с воспитанными людьми. Учись, Малфой.
— К черту эти любезности, переходи к делу, — выплюнул Драко.
— Ну ладно... — сдался Гарри. Лишь потому, что на споры с Малфоем у него совсем не было времени. — Гермиона просила передать, чтобы вы не переживали, и чтобы Малфой не вздумал приближаться к Министерству. Французы уже и так купились на то, что она жертва Империуса, так что осталось дело за малым: убедить Визенгамот...
— И как ты это себе представляешь, Поттер? — перебил Драко, мысленно переваривая: Гермиона просила передать. — Насколько я помню, практически весь Визенгамот завербован.
— Мы с Гермионой не думаем, что их целью является ее заключение в Азкабан. Вся эта ситуация очень странная. Кто бы не был их предводителем, он не пытается творить какую-то разруху. Принятые законопроекты хоть и радикальные, но не ущемляющие. И маглорожденных никто не трогает. Если же бы их главным был кто-то из бывших Пожирателей смерти, то они бы действовали как раз наоборот, — размышлял Гарри. — Хотя они несомненно в этом замешаны. Видимо, их новый предводитель направил их на выполнение иных целей, или же попросту так же подчинил с помощью магии Королевы русалок. И я думаю, чтобы действовать более раскованно, им мешает отсутствие половины подчинённых рас магических существ. Так что первично для нас не дать им завладеть медальонами... Гермиона сказала, что они у тебя, и я хочу, чтобы ты глаз с них не спускал, понял меня, Малфой?
— Будь уверен, я это и без тебя знаю, — скрестив руки на груди и возведя глаза в потолок, уверил Драко. — Лучше скажи мне, что заставило тебя думать, что они не попытаются посадить ее за решетку, чтобы потом ее оттуда похитить и так же завербовать?
— Подумай, зачем она нужна им сейчас? Медальоны не при ней. Именно поэтому они и не пытались похитить меня. Я им попросту не нужен.
Драко нахмурил лоб, обдумывая его слова. Дафна сидела в кресле у камина, следя за ходом разговора Малфоя и Поттера. Гермионе с такими защитниками точно не стоит ничего бояться.
— Тогда я в любом случае хочу присутствовать на суде. Я не могу доверить ее безопасность и свободу твоим абстрактным суждениям, Поттер.
Лицо Гарри удивлённо вытянулось, и из камина на пол упала пара искр. Поттер всматривался в Малфоя, словно пытался что-то в нем разглядеть. И совершенно изумлённый только что осенившим его фактом, выдал:
— Ты любишь ее... Не так ведь, Малфой?
Не ожидая от бывшего врага подобного вопроса, Драко на секунду замирает. Пару мгновений обдумывая свой ответ, он решает, что нет никакого смысла скрывать от Поттера правду, поэтому с вызовом признает:
— Да, люблю, Поттер.
Подперев подбородок рукой, Дафна улыбается его признанию. Гарри пару мгновений молчит, переваривая эту информацию, и вскоре парирует:
— Что ж, я тоже ее люблю, — получая в ответ от Малфоя бесноватый взгляд, Гарри усмехается и спешит добавить: — Как сестру, Малфой. Как сестру. Я обязан ей жизнью. Если бы не она, война была бы проиграна, а меня бы здесь и в помине не было, так что я никогда не позволю, чтобы с ней случилось что-то плохое... — обещает он, находя откровения с Малфоем весьма странными. — К тому же Гермиона наказала, чтобы ты держался от Министерства подальше, дабы не натворил глупостей, и тебя не взяли под стражу... — Поттер весело хмыкает: — Уж тебя-то от срока в Азкабане уже ничто не спасет.