Старший сын Яги — Мэйтацу (ныне — Ханси, 10 дан) родился 4 июля 1944 года и с ранних лет начал заниматься каратэ.
"Я тогда не понимал, зачем нужны все эти мучительные упражнения. Все мои друзья в это время играли во дворе, а я продолжал заниматься вместе с отцом, — рассказывал Мэйтацу. — Став взрослее, я осознал стремление моего отца. Я благодарен ему за то, что он для меня сделал". Он унаследовал от отца его пост главы Мэйбукан и продолжает развивать и пропагандировать окинавское Годзю-рю. "Каратэ подобно дереву, сказал он как-то. — У всех деревьев корни одинаковые, но ветви растут по-разному. Некоторые здоровые и сильные, а некоторые слабые и хрупкие. Одни деревья выживают, а другие не выдерживают порывов ветра и ломаются. Мы не критикуем их, мы просто констатируем, что они разные".
Второй сын Яги — Мэйтэцу — тоже занимается каратэ и является одним из деятельных работников организации Мэйбукан. Вместе они организуют и проводят семинары, и не только в Японии, но и в Канаде и США, где много приверженцев Мэйбукан Годзю-рю. Мэйтацу живет и работает на Филлипинах, а Мэйтэцу (9 дан, ханси) преподаёт в хонбу-додзе на Окинаве. Их отец в основном наблюдает за тренировками и дает советы.
Уэти КАМБУН
Уэти Камбун — (1877–1947). Жизнь Уэти Камбуна, основоположника третьего магистрального направления окинавского каратэ Уэти-рю, известна гораздо лучше, чем жизни его предшественников, — благо жил он совсем недавно, и многие его родственники, ученики и просто знакомые живы по сию пору.
Уэти Камбун родился 5 мая 1877 г. в дворянской семье Уэти, издревле верой и правдой служившей королям династии Се. История его семьи отражает все мытарства, через которые бывшим сидзоку пришлось пройти после упразднения королевства Рюкю. Лишившись своего обычного дохода, подобно другим дворянам, которые были вынуждены покинуть свои жилища в столице и перебраться в сельскую местность, чтобы обеспечить свое пропитание сельским хозяйством, Уэти покинули Сюри и обосновались в деревне Идзуми на полуострове Мотобу на севере Окинавы. Хотя между местными крестьянами и новоявленными земледельцами, занимавшими традиционные земли первых, нередко вспыхивали конфликты, семье Уэти, благодаря трудолюбию и доброжелательности, удалось наладить нормальные отношения с соседями. Сегодня точно неизвестно, где именно родился Камбун. По одной версии, он появился на свет в Идзуми, а когда ему было 3 или 4 года его родители переехали в горную деревушку Такинто, по другой, — родился уже в Такинто.
Изучать боевые искусства Камбун начал довольно рано, благо его отец, Уэти Кантоку, неплохо владел боем палкой и нередко давал уроки местной молодежи для проведения демонстраций палочного боя и танцев с палками во время праздников. Другими наставниками Камбуна стали местные учителя Кисэ Тару и Тоедзато Камато. Большой след в его жизни оставил и престарелый мастер каратэ из деревни Тобару по фамилии Тояма, который неоднократно ездил в Китай для изучения кэмпо и бо-дзюцу, — именно он внушил юноше мысль, что для серьезного изучения каратэ нужно ехать в Китай.
Желание поехать в Китай крепло в Уэти с каждым днем, даже несмотря на то, что его родители были против поездки. Они постоянно говорили ему о сложностях, с которыми ему предстояло столкнуться: незнание языка, незнакомство с обычаями, опасности встреч с разбойниками и т. д. Под действием их уговоров Камбун на время отказался от путешествия в Срединное царство, но в ожидании подходящего случая продолжал усердно заниматься каратэ и собирать информацию, которая могла бы ему помочь в осуществлении мечты.
К своему совершеннолетию Уэти подошел хорошо сложенным мужчиной ростом около 160 см, с мощными руками, ногами и поясницей, закаленными постоянной работой на земле и тренировками в бо-дзюцу.
Случай для поездки в Китай представился Уэти в 1897 г., когда ему было уже 20 лет. Помимо интереса к кэмпо у этого "путешествия", продлившегося более 10 лет, были и другие причины — Камбун не хотел идти служить в японскую императорскую армию и таким образом уклонился от призыва, которому подлежал в соответствии с указом о всеобщей воинской повинности. Справедливости ради, надо сказать, что он был далеко не единственным окинавцем, решившимся на такой шаг. Большое число рюкюсцев были твердо убеждены в том, что Япония незаконно захватила остров, и что согласие на службу в армии — потакание агрессору.