— Но я уже в постели, — раздраженным голосом сказал Дилени. — Ну что же, поднимитесь, инспектор, раз это так важно, но только ненадолго.
Диверо подошел к дежурному.
— Вы видели, как молодой Дилени покинул отель?
Тот покачал головой.
— Нет, инспектор.
И тут в их разговор вмешался Гарри Стоун, услышавший разговор инспектора. Он как раз дожидался, когда портье даст ему ключ от номера.
— Молодой Дилени вышел из отеля полчаса назад, — сказал он. — Мне показалось, что он отправился ловить рыбу.
Поблагодарив его за информацию, Диверо кивнул Леруа, и они поднялись на лифте на второй этаж. По коридору расхаживал Бидо.
— Он не выходил, — сообщил он инспектору.
— Его нет в номере. Мне сообщили, что он якобы отправился удить рыбу.
— Найти его?
— Пока не надо. Лучше я сначала поговорю с его отцом. А вы подождите, пока я вас позову.
Оставив детектива в коридоре, Диверо постучал в дверь номера 27. Дверь тотчас же открылась. На пороге стоял Фллойд Дилени в пижаме и халате.
— Инспектор Диверо? — спросил он.
— Да, простите, месье, что я в такое время побеспокоил вас…
— Заходите. В чем дело? — несколько сухо проговорил он.
— Насколько я понял, вашего сына нет в номере.
— Да. Я думаю, он вышел подышать свежим воздухом. У нас здесь случилась неприятность: моя жена упала в ванну и чуть не утонула. Это очень подействовало на мальчика.
— Примите мои соболезнования, — сказал Диверо, оглядывая комнату. Надеюсь, мадам лучше?
— Да, но скажите, почему вы заинтересовались моим сыном?
— Видите ли, я расследую убийство Люсиль Бало. И мне необходимо в связи с этим задать ему несколько вопросов.
Дилени удивленно взглянул на него.
— Какого черта! — взвился было он, но тут же извинился. — Сядьте, инспектор. Поверьте, я не хотел вас оскорбить. Просто у меня сегодня очень трудный день.
Диверо кивнул и сел в свободное кресло.
— Вполне понимаю вас, месье, и очень сожалею, что доставил вам неприятности. Дело в том, что ваш сын был последним человеком, которого видели разговаривающим с девушкой.
— Разве? Я даже не знал, что они были знакомы. Так в чем дело?
— Он дал мне сегодня утром показания, которые нельзя признать абсолютно достоверными, — сказал Диверо, осторожно подбирая слова.
Дилени подошел к столу, взял коробку с сигаретами и предложил инспектору. Тот взял сигарету и прикурил от своей зажигалки. Когда он хотел положить ее в карман, она выпала у него из рук, упала на кресло и завалилась за сиденье.
Дилени резко спросил:
— Это каким же образом недостоверные?
Диверо полез за зажигалкой, и его пальцы нащупали там еще один предмет. Это была сумочка из крокодиловой кожи с инициалами «Л» и «Б» на уголке. Глядя на нее, Диверо вспомнил слова Жана Тири: «Да, у нее была сумочка. Я сам подарил ее. Она была очень маленькая, из крокодиловой кожи и с ее монограммой. Люсиль обычно носила в ней пудру, помаду и носовой платок».
К Диверо подошел нахмурившийся Дилени.
— Что это вы там доставали?
— Да вот, сумочку мадемуазель Бало, — невозмутимо сказал инспектор. В том, что она принадлежит именно ей, не может быть никаких сомнений. Взгляните на монограмму. Девушку убили в этом номере.
Дилени оцепенел.
— Что вы говорите, черт побери! — через некоторое время взорвался он. — Как это в этом номере? Что это вы говорите, инспектор?
— Боюсь, месье, что дело очень серьезное. Прошу дать разрешение моим людям осмотреть комнату вашего сына.
— Моего сына? — и тут Дилени вспомнил рассказ Софи о том, что Джой приводил в номер какую–то девушку. Неужели это была Люсиль Бало? — Что может быть общего у моего сына с этой историей? — спросил он хриплым голосом.
— У меня есть предположение, …то есть основания предполагать, что он ответственен за смерть девушки, — сказал Диверо.
— Это ложь! — голос Дилени был спокоен. — Значит, вы предполагаете, что это он убил ее?
Диверо кивнул.
— У меня есть основания считать так.
— Тогда советую поскорее изложить их, а то не успеете вы оглянуться, как вылетите с работы.
— Значит, вы возражаете, чтобы мои сотрудники осмотрели комнату вашего сына?
— Не возражаю! Я просто уверен, что там нечего прятать.
Диверо встал, подошел к двери и пригласил Бидо и Леруа.
— Проверьте отпечатки пальцев, — вполголоса сказал он Леруа, — и побыстрее.
Два детектива вошли в комнату Джоя, и в гостиной наступила долгая и напряженная тишина. Дилени сидел в кресле и смотрел на ковер. Он припомнил слова Софи, что Джой выглядит странно. Он вспомнил также Гарриетту, как она с безумным видом кралась к нему. Нет, Джой не способен на такое! А если да? Дилени отказывался верить в это. Наконец, Леруа вышел из комнаты.
— Сомнений нет, инспектор, — сказал он. — Комната полна отпечатков, которые мы ищем.
Дилени резко поднялся с места.
— Каких отпечатков? — раздраженным тоном спросил Дилени.
— Подождите несколько минут, месье, и я вам все объясню, — спокойно ответил Диверо. Он повернулся к Бидо и тихо сказал: — Разыщите его, и как можно скорее! Боюсь, что мы и так опоздали. Он, видимо, сбежал. Направьте на розыски всех агентов, но непременно найдите его.
Бидо кивнул и вместе с Леруа вышел из комнаты.
Диверо сел в кресло.
— Боюсь, что это будет для вас тяжелым испытанием, месье, — спокойно сказал он. — Ваш сын разыскивается по подозрению в двух убийствах.
И Диверо коротко рассказал Дилени все обстоятельства.
ГЛАВА 12
Как спастись из ловушки,
в которую сам себя загнал?
Впервые в жизни Жаннетт пришлось остаться в кафе одной, но ей не было страшно. Заперев дверь в час тридцать, она выключила свет в зале и стала перемывать стаканы. Ее руки были заняты делом, а мысли — Джоем. Внезапно раздался стук. Стучали с улицы. Она подошла к дверям и увидела темный мужской силуэт.
— Жаннетт, открой, это я, Джой!
Она открыла дверь.
— Привет, — сказала она. — Почему так поздно?
— Я хочу остановиться у тебя, — сказал он. — Ты говорила, что можешь сдать комнату.
После некоторого колебания девушка посторонилась и пропустила его в бар. Она увидела у него в руках рюкзак.
— Вряд ли ты сможешь остаться сегодня на ночь, — сказала она. — Как ты знаешь, мой отец уехал в Сен–Трапез.
Жаннетт почувствовала волнение, стоя в полутьме рядом с Джоем.
— Подожди, я зажгу свет.
— Нет, не нужно. — Ее удивил его резкий тон. — Ведь в задней комнате есть свет.
— Да, но я еще не закончила уборку.
— Ладно, раз ты не хочешь, чтобы я остался, я помогу тебе и уйду.
Она рассмеялась.
— Уверена, что ты не собираешься делать это, а просто попытаешься влезть мне в душу.
— А это трудно?
— Не думаю, — ответила она, посмотрев на него.
— Ты совершенно не похожа на других девушек, — сказал он, с нежностью глядя на нее. — До сих пор они ничего не значили для меня, но ты…
Она подняла руки и отстранила его от себя.
— Мы не должны этого делать, Джой.
— Ты это говоришь, как принято. Но ведь ты так не думаешь, правда?
Его поцелуи были неумелы, но Жаннетт страстно отвечала на них. Они стояли, прижавшись друг к другу, и пальцы Жаннетт нежно гладили его шею и ворошили его волосы. Потом она вдруг вырвалась, тяжело дыша.
— Мы не должны этого делать, прошу тебя, Джой.
— Почему? — спросил он. — Ведь я люблю тебя.
Эти слова показались ему до ужаса банальными. Во всех фильмах его отца рано или поздно герой говорил с экрана: «Я люблю тебя!» — дешевый жаргон коммерческого кино.
Она посмотрела на него через плечо.
— Я так мало знаю тебя. Ты ведь для меня совсем чужой. Я только не понимаю, почему испытываю к тебе такие чувства. Мы недавно знаем друг друга, а уже говорим о любви.
— Понимаю. — Он с беспокойством посмотрел на нее и опустил руки. — У меня все иначе. Я был одинок. Теперь я нашел тебя и больше не чувствую себя одиноким.
Она, повернувшись, улыбнулась ему.