— А-а, у него были легкие точки. Несколько баров... штук двадцать, не больше. Он с них получал. Да еще с кого-то по соседству. — А вокруг доков он “гулял”?
— Гонзалес? Нет. Я в тот район вообще не суюсь. Там засела команда с Аптауна.
— Так я и думал. Сколько он обычно приносил?
Джейк пожал плечами и скорчил гримасу:
— Он приносил две-три сотни каждый день, а собирал пять. Немного, конечно, но когда целая бригада парней работает понемногу, то без бабок не сидишь.
— А в деле-то он как?
— Крысой его не назовешь. Не украл и цента за все время. А уж я-то в этом разбираюсь. — Он потянул из своего стакана. — Слушай, так что же все-таки с ним стряслось, не знаешь?
— Замечтался... решил поехать в кругосветное путешествие.
— Он? На какие шиши? У него ж ничего за душой нет.
— У него было десять штук.
— Господи, да на это и в Майами нельзя толком погулять... — Вдруг он замолчал, отставил в сторону виски и уставился на меня. — Послушай, а где он взял эти десять штук?
— Думаю, что у парня по имени Биллингз.
— Что-то я не очень понимаю.
— Не огорчайся. Я тоже. Еще один вопрос. Тебе что-нибудь говорит имя Лодо?
У Джейка была великолепная память на имена, и ему не пришлось долго раздумывать. Он покачал головой, и говорить нам больше было не о чем.
Поздно вечером такси ехали не торопясь. Заметив, что одна машина притормозила у светофора, я бросился к ней прямо через дорогу и залез в кабину. Мы поехали по адресу Люсинды Гонзалес, и, когда я вылез, улица притихла, как большая собака.
В щели под дверью, ведущей в квартиру Люсинды, был виден свет; я постучал и услышал шум отодвигаемого стула.
Увидев меня, она с отсутствующим видом улыбнулась, и я почувствовал запах виски. Прикрыв за собой дверь, я спросил:
— Люсинда, деньги еще при тебе?
Она тяжело опустилась на стул и откинула рукой волосы со лба.
— Да, но теперь, без Хуана, к чему они мне?
— Люсинда... кто еще приходил к тебе за это время?
— Ко мне? Ну... соседи. Они часто заходят. Мой двоюродный брат приезжал из Аптауна.
— А друзья Хуана?
— Сеньор, они же все сви-и-ньи.
— Но ты знаешь, кто они?
— Конечно. — Она качнулась и попыталась подняться. — Они с корабля. — Она тяжело опиралась на стол, стремясь сохранить равновесие. — Это Фредо. И еще Том-испанец. Но они свиньи, сеньор. Они все думают, что я их слушаю, и все говорят. А Хуан... они о нем и не думают.
Я обошел стол кругом и подошел к ней вплотную.
— А что за корабль, Люсинда?
Она пожала плечами и потянулась к бутылке, но неловким движением руки опрокинула ее и расплакалась. Я аккуратно посадил женщину обратно на стул, и там она и осталась сидеть, обхватив голову руками.
Добравшись до Таймс-сквер, я замешкался, раздумывая над тем, в каком отеле заночевать. Выбрал “Чесси" на Сорок девятой улице и пошел пешком в том направлении. Но не успел я пройти и квартала, как понял, что за мной кто-то идет следом.
Он шел быстрым шагом и, проходя мимо и не повернув головы, произнес: “Райен”, пересек улицу на красный свет и оказался на противоположной стороне.
Я подождал, чтобы он успел от меня оторваться, потом перешел и сам, прошелся еще немного по Сорок седьмой и спокойно повернул за угол. Тут я остановился и вжался в стену.
Ничего. Подождав еще пару минут, я шагнул прямо в тень, где меня уже поджидал Диего Флорес.
Он был страшно перепуган, и его маленькие выпученные глазки внимательно высматривали кого-то на противоположной стороне улицы. Диего двигал фишки для Сида Соломона с Мэдисон-авеню и всегда считался благоразумным и спокойным парнем.
— Привет, Даго, — сказал я. — Что случилось?
Он ткнул меня в грудь указательным пальцем.
— Крошка... Ты соображаешь, что ты делаешь? Зачем ты в городе?
— А почему бы мне здесь не быть?
— Ты что, не слышал? Райен, крошка, что случилось с твоими ушами? У тебя ведь такой слух!
— Я весь внимание.
— Дружок... тот, кто тебя замочит, получит пять штук. Вот что все говорят.
— Но кто же все-таки так говорит. Даго?
— Из наших-то никто. Но слух есть. По всему городу. И если ты сам не смоешься, то тебе конец.
— А откуда сведения?
— Услышал у Бимми. Знаешь Стэна Этчинга? — Я кивнул, и он продолжал:
— Это он рассказывал вместе со своим слабоумным братцем. С тех пор как они в Канарси убрали Флетчера, они пошли в гору. Во всяком случае, сейчас братья пыхтят, чтобы убить тебя. Но и другие тоже не сидят сложа руки.