- У тебя силы-то еще остались после такого боя? - поинтересовался один из хранителей.
- На битву за империю и свой народ у меня всегда будут силы.
- Вот уж не зря тебя прозвали Кровавый Патриот, – сказал другой хранитель.
- Не люблю это прозвище, - прорычал Дарбрелт.
- Как скажешь.
Дарбрелт немного подвигал своей новой рукой, и они двинулись на Землю. Дутанор разошелся не на шутку, но его пыл тут же остудил один из прибывших хранителей, который молниеносно ударил ему по груди огромным ромбовидным щитом, с выступающим посередине лезвием в форме дуги. Отлетевшего Дутанора уже был готов подхватить второй хранитель с двумя клинками, присоединенными к его предплечьям. Вовремя заметив это, Дутанор притормозил свой полет конагинатой, воткнув ее в землю, и затем резко взлетел вверх. Изентриэля прижали к барьеру, он с трудом отстреливался, стараясь не схлопотать смертельный удар. Сюда же прижался и Лонут, который, в итоге, еле вытащил Улькиуса из толпы, пока кто-то все-таки не приметил старика. Ренианцы столпились у барьера, окружив бедную троицу.
- Эм, Джорелл, не хочу отвлекать тебя, но не мог бы ты побыстрее, у нас тут уже свиданием с проводником душ попахивает… - сказал Изентриэль, оглядывая их незавидное положение.
- Я же сказал, что от меня тут ничего не зависит, часок другой и все будет в шоколаде.
- Что? – Изентриэль повернулся к Джореллу с ошарашенными глазами, но, заслышав его легкий смех, повернулся обратно, слегка выдохнув. Впервые, ему было не до шуток.
Позади кто-то расталкивал ряды ренианцев. Вперед вышел Дарбрелт и Алутар. Солдаты не ожидали увидеть императора на поле боя, но все немедленно преклонили колено.
- Сдавайся, все кончено! – в приказном тоне сказал Дарбрелт.
- Нет, все только начинается, – Джорелл поднял руку вверх.
В его сжатом кулаке был свиток, напитанный силой. Он засиял и Джорелл выпустил его из руки. Свиток немного пролетел вперед и неожиданно вместо свитка появился некто. Это был планетарец из расы фельсонтов. Он выглядел величественно и гордо. На нем была белая мантия с фиолетовым символом в виде шестнадцати кругов. У четырехметрового гиганта были длинные серебряные волосы, и такого же цвета кожа. Радужка его глаз была песочного цвета.
- Великий хранитель пути, – сказал император Алутар и преклонил колено, вся его свита незамедлительно последовала его примеру. Звуки боя в мгновение утихли.
- Я слышал, что здесь великая битва многих миллиардов… - сказал тот и огляделся. – Хм-м, здесь фактически нет мертвых тел. Воистину, здесь было сражение достойное вселенной, – довольным тоном произнес тот.
- Кто это, и как отсутствие тел может стать признаком великой битвы? –поинтересовался у Лонута Изентриэль.
- Я великий хранитель, тот, кто стоит над всеми обладателями силы и заставляет их следовать правильному пути, - услышав вопрос, вмешался тот. - Отсутствие тел говорит о том, что здесь выплескивалось такое огромное количество силы, что мертвые растворялись в ней.
- Самый известный случай это Призрачная битва, – полушепотом сказал Изентриэлю Лонут.
- Призрачная? Почему?
- Потому что когда несколько миллиардных армий сошлись в битве, после неё не осталось никого и ничего… Ни тел, ни кораблей, ни выживших, - снова вмешался Великий хранитель.
Тем временем, взор хранителя пал на мертвое тело Авгулта.
– Так значит, император Авгулт мертв… Империи илкарцев, по всей видимости, пришел конец. Кто убил его?
- Я, великий хранитель, – покорно ответил Дарбрелт.
- А-а, Кровавый Патриот, мне следовало бы догадаться. Я так же вижу тело еще одного сильного воина, человека, это тоже твоя работа?
- Да.
- Ты сталь очень силен, Дарбрелт, но я здесь по другому вопросу.
- Кто-то из вас воспользовался свитком для записи на турнир, и я лично прибыл сюда, чтобы посмотреть на происходящее здесь и внести в список призвавшего меня.
- Это был я, - раздался голос позади хранителя. Он повернулся и посмотрел вниз.
- Как твое имя?
- Джорелл, - ответил тот, задрав голову вверх, стараясь смотреть в лицо хранителю.
- Хорошо, Джорелл, твой илуний и твое имя занесены в базу данных, отныне ты участник турнира. Твой народ надеется на тебя.
- А что с войсками ренианцев? По закону, они должны покинуть этот сектор и улететь обратно на свои владения.
- Да, это так, – хранитель повернулся к императору Алутару и сказал:
- Вы должны немедленно покинуть данную систему и не предпринимать никаких враждебных действий относительно этой расы до конца турнира.
- Хорошо, – холодно ответил Алутар и крепко сжал кулаки от гнева.
Хранитель исчез и оставил враждующие стороны наедине друг с другом.
- Сукин сын, как ты посмел записаться на турнир?! Это место для воинов, коим ты не являешься! – разгневался император.
За Джорелла ответил Изентриэль, который показал Алутару средний палец.
- Вы что, не слышали этого хранителя? Катитесь нахрен отсюда, и чтобы духу вашего здесь не было, – сказал Дутанор, который, подходя к барьеру, толкнул плечом одного из мертвых хранителей.
- Ты ничтожная тварь, пожиратель, как ты посмел показаться здесь?! Дерзость - обеспечивает владельца мучительной смертью, – скрипел зубами Дарбрелт, окидывая юношу презренным взглядом.
-Что ты сказал, пожиратель? – переспросил его один из хранителей.
-Да, я лично видел, как этот сукин сын поглотил пару сотен наших ренианцев!
Солдаты тут же ахнули, и обстановка накалилась до предела. Еще чуть-чуть, и битва была готова возобновиться в любой момент.
- Тихо! – прокричал император. – Мы вынуждены подчиниться, иначе все плохо кончится. Но мы еще вернемся, а это ничтожество, что записалось на турнир, не продержится там и дня. Уходим, воины, соберемся с силами и накопим гнев. А ты! – он указал на Джорелла. – И не надейся на победу!
Спустя полчаса войска ренианцев покинули солнечную систему, остались лишь те, кто строил новый спутник для Земли, с разрешения Джорелла. Теперь оставшиеся наконец-то смогли спокойно оплакать погибших. Улькиус все еще не проронил ни слова и, склонившись над Линтрандом, слезы катились по его морщинистому лицу. Дутанор и Изентриэль принесли уцелевшие тела защитников, которых смогли найти. Джорелл наклонился над телом Ильмариона и, закрыв ему единственный глаз, сел рядом с ним. Последним Дутанор принес тело Изабеллы, накрытое серой тряпкой. Он медленно опустился с ней на землю, его пальцы прошлись по её лицу и губам. Дутанор снова винил себя в смерти других. Изентриэль сидел посреди тел своих павших товарищей и напивался вином Ильмариона, которое он обнаружил у него в комнате. В руке у него была маска друга. Недалеко от себя он увидел Джорелла, сидящего около тела Ильмариона. Он взял с собой несколько бутылок и, сев рядом, дал одну Джореллу.
- Ну, за тебя, Ильмарион, – сказал испанец и осушил залпом полбутылки. -Ильмарион рассказывал о тебе, он говорил, что ты хороший малый и мы поступаем очень плохо, обвиняя тебя в смерти Ампелайоса.
- Мы хорошо поладили с ним за короткое время. Жаль, мне пришлось покинуть его, так и не узнав получше… – с грустью в глазах признался Джорелл.
- Он был душой кампании, черт возьми! Никто во всем мире не играл так превосходно, как он.
- Это точно. Я не мог не заметить, что его тело словно расплющено, как он умер, ты знаешь?
- Он покончил жизнь самоубийством, я не смог его спасти, вот же дурак, зачем он так со мной? – по щекам испанца потекли слезы.
- Покончил жизнь самоубийством? Но зачем ему было такое делать?! – Джорелл недоумевающе посмотрел на тело товарища.
- Здесь была настоящая бойня, гребаная бойня, черт возьми, – поддавшись, наконец, вину и эмоциям, захныкал Изентриэль, его голос дрожал. – Всюду были трупы, куски мяса, кровищи было словно целый океан. Я никогда такого не видел, Джорелл, никогда. Мы храбро сражались, но этого оказалось недостаточно, нас разбросало по всему полю битвы. Бедняга Ильмарион… Орден был для него жизнью, его семьей, он сам говорил, без ордена, ему нет смысла жить. Он пытался найти выживших, пытался изо всех сил, но всюду были только мертвые. Ну почему ты не посмотрел наверх, почему?! – Изентриэль схватил тело Ильмариона за воротник и начал трясти, задавая один и тот же вопрос. Джорелл тут же отцепил его. Сидевшие неподалёку Лонут, Улькиус и Дутанор еле сдерживались, чтобы вовсю не зарыдать из-за крика Изентриэля. Они дрожали, а на землю с их глаз тихо падали редкие слезы.