Я загнал себя в ловушку, в клетку, из которой не выбраться, обреченный навечно страдать без тебя. Но у меня не было выбора, я должен был показать нашему народу правильный путь, свободный от смерти, это жертва, которую я принес во благо окнордов. Аделина, любовь моя, у меня остались лишь воспоминания о чудесных днях с тобой. Мы покажем вселенной наш бессмертный натиск, и планетарцы сами захотят уподобиться нам, после, я уйду, туда, где смогу обезуметь и забыть обо всем, туда, где никто не увидит, сколь ничтожен император окнордов без своей императрицы.
- Пять минут до боя! – послышался крик стражника.
Аганадриус сжал медальон, приложив руку ближе к сердцу, которого нет.
***
Бессмертные легионы шагали мертвой поступью по бескрайним пустошам в воспоминаниях Джорелла. Миллионы теней, миллиарды смертей, битвы, которых не видел свет, жестокость, которой не видела тьма. Две тысячи лет беспрерывных сражений и поглощений, Джорелл наделся, что этого будет достаточно, что этот опыт и есть тот самый план победы. Он научился приспосабливаться к самым сложным ситуациям, и битва против бессмертного императора всего лишь очередные условия, к которым ему нужно было приспособиться.
Да, он выжил, но сбежал от Отпечатка Созидателя, от существа, могущество которого застилает все видимые и невидимые представления о силе. Так говорил ему супериор умбра, тот, кто наставлял его долгое время. Джорелл выжил и стал могущественным воином, чтобы на своих окрепших плечах потянуть тот груз ответственности, который лег на него по возвращению в мир живых. И даже если на его пути встанет бессмертный, Джорелл не смел, проиграть, на кону стоит нечто большее, чем человечество, нечто такое, о чем во всей вселенной догадывалось лишь двое – он и Аренлэйк.
Бессмертный натиск. Часть 2
Внезапно для себя, около уже привычных ворот Джорелл обнаружил не абы кого, а самого Мальдруса. Маликанец стоял у стены, подкидывая вверх чудную монетку с выгравированным на ней лицом муликанца, который на одной из сторон был обычным, а на другой, судя по всему, мертвым.
- Мальдрус? Пришел поцеловать меня в щечку перед боем? – с улыбчивой насмешкой произнес Джорелл, подходя ближе к неожиданному провожающему.
- А ты хотел бы этого? – спросил тот, сделав свою фирменную маниакально-безумную улыбку.
- Предпочитаю нежные женские губы, без обид.
- Да ну что ты, я все равно не целуюсь на первом свидании.
- Ну и что тебе здесь надо? Не помню, чтобы мы были закадычными друзьями, - Джорелл вонзил свой огромный двуручный меч в песок, начав слегка разминать кисти и, играть пальцами, будто бы проверил их проворность и подвижность.
Мальдрус даже замолчал, удивленно посмотрев на эту картину, ведь такое понятие, как растяжение связок из-за плохой разминки были для илуниевого воина чем-то из разряда мифических историй.
- Не бери в голову, у тебя там и без того все очень плохо, это всего лишь моя старая привычка, мне так легче подготовить себя к бою морально.
- Хах. Ты очень интересная личность, Джорелл, я хотел бы выпить с тобой пару стаканчиков и поговорить, по душам.
- Хех. С какой именно из них мне предстоит говорить?
- Так ты знаешь?
- О том, что ты самый ненормальный планетарец из всех, кого я встречал в своей жизни? О да, я знаю это. А раздвоение личности это так, небольшой бонус к твоему безумию. Ты ведь сам говорил, что я чтец душ, так чему теперь удивляешься?
- Да, ты определенно тот, с кем я хотел бы посидеть и поболтать, - Мальдрус в последний раз подбросил монетку и резко схватил ее в воздухе. Он немного наклонился вперед, его глаза блеснули, выползая из темноты, а протянутый к Джореллу кулак с монеткой, разжался перед лицом человека.
Монета лежала той стороной, на которой муликанец был мертв.
- И что это значит? Я покойник?
- Разве это что-то должно значить? Это всего лишь треклятая монета, Джорелл, и, не смотря на то, что легенды говорят о ткаче судьбы, я верю, что планетарцы нашего с тобой уровня вольны сами прокладывать свой путь. А все эти монеты, поверья и прочие знаки просто дерьмо на палочке, которое воняет только для слабых мира сего. Иди же, Джорелл, твой враг ждет тебя, и помни, что на кону.
Мальдрус пару раз пощелкал зубами, и улыбнулся во весь рот. Джорелл быстро сообразил, о чем этот черно-зеленый тут талдычит, но промолчал, лишь обхватив рукоять меча и, вытащив его, повесил за спиной.
- Покажи им шоу, которое они так хотят, и постарайся в процессе всего этого не сдохнуть, - прокричал ему напоследок Мальдрус и растворился под тенью ворот.
- Легко сказать, это не тебе нужно биться с бессмертным императором…
Джорелл выдохнул, и в этот момент ворота заскрипели, открывая путь двум воинам. Публика, как и прежде, жаждала крови, два огромных полотна смотрели друг на друга, растянувшись над трибуной. Фанатский сектор в этот раз постарался на славу.
С другой стороны медленно шел император Аганадриус, продавливая песок своей броней. Он пристально смотрел на столь интересного для него человека, как кого-то, кто появился из ниоткуда, представитель отсталой и слабой во всех отношениях расы, но, тем не менее, возвысился столь высоко, что лишь победа отделяла его от вечной славы.
«Мои подчиненные так много раз меня спрашивали, почему я лично отправился на этот турнир, а не отправил какого-нибудь прославенного генерала, что с радостью выполнит мой приказ? Разве может император отправлять своих поданных вытворять свою мечту за него самого? Нет. Эти планетарцы пусть и с малым процентом, но имеют шанс остановить нашу волю, использовать весь свой опыт, чтобы разгадать слабость, которую не вижу даже я. И чтобы этого не произошло, никто из них не должен остаться в живых, я собственноручно позабочусь об этом».
- Итак, дамы и господа, последний бой перед следующим этапом, Бессмертный император Аганадриус, против неповторимого человека с планеты Земля, Джорелла! – воскликнул комментатор под всеобщий ор.
- Каковы ставки? – поинтересовался у Белиндора Мальдрус, внезапно появившийся на вип-ложе участников.
- Утром было сорок семь к восьми в пользу императора, сейчас двести сорок один к девятнадцати, все так же не в пользу Джорелла.
- Прекрасно, - ответил Мальдрус, в руках у которого в этот раз был коктейль с розовой соломинкой.
- Хе, только не говори, что ты поставил на Джорелла?
- Да.
- Великолепно, я тоже, - пробасил бринрок, чей правый клык снова высунулся наружу.
***
Комментатор закончил болтать, и луч перенес парочку на пустынную планету, где главенствовал ветер. Потоки песка бешено летали из стороны в сторону, сводя видимость к минимуму, а скорость ветра в некоторых местах этой планетки достигала до двух ста пятидесяти метров в секунду. Камень стачивался под действием этой неудержимой силы, а ураганы навсегда заняли эту планету.
Быстро стало понятно, что без улучшения зрения биться в таких условиях будет не возможно, поэтому пришлось наполнить их силой илуния. Слабый отблеск темно-синих глаз Джорелла едва виднелся среди бури, которая стачивала камни и горы, но покорно облетала двух воинов, что были крепче и мощнее любой из скал.
Джорелл обнаружил императора в пятидесяти метрах от себя, тот нагло стоял, даже не призвав свой взгляд, стоял так, будто ему ничего не страшно. Защитник человечества не собирался лететь к нему в объятие, чтобы скорее скрестить с ним мечи, вместо этого, он вытянул руку и из ладони вылетел столп энергии, что пронзил бурю и влетел в императора, однако, тот увернулся.
Это стало небольшой неожиданностью для Джорелла и не потому, что уклониться от этой атаки было невозможно, скорее, наоборот, а потому, что император увернулся. Тот, кто не испытывает боли, не может быть убит, и вдруг увернулся. Но особо раздумывать было некогда, и Аганадриус лихо напомнил об этом, когда в ответ на свой выстрел, Джорелл увидел летящий на него энергетический кнут.
Он увернулся, затем еще раз, затем еще, тут же из бури показался второй хлыст, и уворачиваться пришлось уже от двух. Кнуты при попадании в землю не вызывали никаких взрывных волн, как это обычно было при битве других мастеров, они не сотрясали ее, но зато будто проедали. Редко Джорелл встречал противников с таким оружием, на его памяти, этот был второй, но по мастерству владения явно лучше его первого врага.