- Я не знаю, кто вы, мистер, но вы оскорбили меня, заявив, будто я могу якшаться с жалкими людишками. Пойдите прочь, я вас знать не знаю, иначе в следующий раз, когда вы схватите меня за руку, выстрел из моего оружия утихомирит вас раз и навсегда.
В этот раз она ушла, и бард не произнес ни слова, стоя на месте, словно вкопанный, держа ладонь на щеке, по которой только что получил. Он не понимал, что только что произошло и почему, но деваться было некуда. Скорее ошарашенный, чем разочарованный он поплелся обратно к Джореллу, который все еще стоял там же, где француз его и оставил. Джо ждал его с приподнятыми от удивления бровями и лицом, которое как бы говорило, «Что это, мать твою, сейчас было?!»
- Может, ты начнешь подшучивать надо мной после того, как мы поужинаем?
- Подшучивать? Да я и не собирался, - с улыбкой покачал головой Джо.
- Не ври, по глазам вижу, что в запасе у тебя уже припрятан целый арсенал язвительных острот.
- Ну, тут ты, конечно, загнул… всего лишь небольшой грузовичок.
***
- Так значит, она просто дала тебе по роже прямо на глазах у всех? – любопытничал Дутанор, отрезая кусок стейка.
- Видимо ночи, проведенные кое с кем, оказались не таким уж прекрасными, как нам рассказывали, - добавил Джорелл, исподлобья смотря на Ильмариона, пока его губы касались бокала с красным вином, что тоже было в меню, поставляясь из Латлании.
- Но-но-но, попрошу не наговаривать. Я более чем уверен, что ночь со мной ей точно понравилась, четырежды, а это, знаете ли, превосходный результат.
- Это лишь твоя сторона медали, но та дама показала нам другую, к тому же, ни для кого не секрет, что некоторые мужики любят завышать свои Аполлонские возможности.
- Так, человека, который вообще не ведом в делах любовных, попрошу не влезать в этот сугубо мужской разговор, - Ильмарион указал пальцем на Дутанора, при этом обращаясь к тому со смешной интонацией.
- Оу, это удар ниже пояса, - в шутку подметил Джорелл.
- Ну, это же не я рыдал как девчонка, когда меня отвергла красотка.
И тут Ильмарион понял, что сболтнул лишнего, дружелюбная атмосфера мгновенно растаяла, а смех утих. Дутанор помрачнел и начал вставать из-за стола, Жерар начал было извиняться, пытаясь усадить юношу на место, но тот лишь грубо отмахнулся и пошел прочь. Ильмарион провожал Дутанора взглядом до последнего, пока тот не вышел из ресторана. Он сел обратно на место, из его уст вырвалось крайне раздосадованное «Черт…».
- Да, ты молодец, язык – враг мой, актуально во все времена.
- Прости Джо, виноват, просто за этой беседой совсем позабыл обо всем том дерьме, что произошло с нами. Я не хотел оскорбить парнишку, он мне как родной, но все эти шутки, остроты, вернули меня к старым денькам, и само как-то с губ слетело, понимаешь?
- Все в порядке, думаю, Дутанор быстро простит тебя, если ты извинишься по приходу.
- Черт я так и сделаю, когда вернемся. Не думал, что Дутанор все еще так остро воспринимает утрату Изабеллы, мне он казался вполне бодрячком.
- Это только снаружи, ему сейчас очень тяжело, к тому же на него давит то, что он потрашитель, не забывай это.
- Да… кхм.
Между друзьями настала неловкая пауза, но вскоре Джорелл все же спросил, что это за таинственная незнакомка с отличным правым хуком? Ильмарион самопроизвольно коснулся щеки, по которой недавно получил, отвечая в этот момент, что не знает о ней толком ничего. Но зато точно знает, что на левой ягодице у нее чудесная, маленькая милая родинка. И так бы гадали они о происхождении этой девушки, если бы ни проходящий мимо бринрок, что невольно стал одним из свидетелей маленькой забавной сцены.
Великан приметил за столиком виновника его недавнего смеха и с язвительной, насмешливой интонацией обратился к Ильмариону.
- Эй, ну ты и чудак, решил, что спал с адмиралом Люмитании. Тебя в детстве по голове что ли часто били? Скажи спасибо, что она не выпотрошила тебя, словно жирную тушку, да и кто вообще может спать с вами, людишки? Вы же мелкие, хилые и страшные.
Бринрок вовсю скалил свои сорок зубов, довольный столь успешной насмешкой, пока сигнал от его глаз не дошел до мозга, а затем обработался и в одном из сидящих за столом тот узнал того, кто недавно уничтожил бессмертного императора Аганадриуса и входит в четверку оставшихся финалистов.
Глаза его слегка вылезли из орбит, сердце сжалось вместе с задницей, а губы автоматически начали двигаться, будто бы собираются спешно извиниться за своего хозяина. Бринрок понял, что Джорелл пристально смотрит на него, слегка покручивая вилкой в руках.
- Я… я… прошу прощения, я не знал…
- Иди отсюда уже, - услышал тот от Джо и судорожно откланявшись, поспешил удалиться.
В обычное время, друзья знатно посмеялись над этой ситуацией, но сейчас они смотрели друг на друга, думая так, будто переговариваются при помощи мыслей.
«Не может быть, ты трахнул адмирала Люмитании?!» - думал Джорелл, не сводя глаз с приятеля.
«Я занимался сексом с адмиральшей!» - прокричал на всю свою голову француз.
«Ильмарион… идиот!»
«Да, есть еще порох в пороховницах, черт побери».
***
Пока остальные придавались простым радостям житейской жизни перед одним из последних боев на этом турнире. В одной из комнат уже знатно пахло смертью, где могучее тело воителя начало подгнивать. До боя остался лишь день и Джорелл даже не представлял, что на данный момент у него нет противника, ибо тот мертвее мертвого, лежит без своей головы на заляпанном кровью и не только полу.
Глава 16. Джорлиндор
Глава 16
Джо̀рлиндор
Две судьбы – два сердца – две храбрых души
Джорелл отложил в сторону ту книжку, что Мальдрус вручил ему на Тропикании -14. Он прочел ее от корки до корки, фактически не отрываясь. В ней было много интересных заметок о разных существах, планетах и поисках неизведанного. Там же он вычитал о таинственном артефакте и тех самых темных сущностях, которые в этом дневнике были представлены, как великое, неизвестное доселе зло.
Конечно же, ответов по-прежнему было мало, но теперь Джо хотя бы убедился в правдивости темных сущностей и теперь бредни Мальдруса стали немножко реалистичнее, но в геноцид всего мира все еще верилось с трудом.
«Как несколько неизвестных существ могут уничтожить огромные империи?», - на этот вопрос Джорелл пытался ответить больше всего, но как ни старался, все сводилось к нужде в огромной армии и большом количестве ресурсов.
За окном была ночь, и до боя оставалось полдня, это было самое беспокойное время для Джорелла, так как неизвестность будущего пугала его. На первый взгляд могло бы показаться, что после победы над Аганадриусом Джо больше не было равных, но он не забывал, что выступил как противовес императору, научившись убивать душу. Он мог бы повторить это с Белиндором, но великан был опытен, привыкший полагаться лишь на собственные навыки и силу, в отличие от того же Аганадриуса, который был не так искусен в фехтовании и ближним бою, надеясь в основном на неуязвимость.
Каждый раз перед важным боем защитник человечества очень много думал, ворошил прошлое и искал упущенные им моменты. Будто постоянно готовился к возможной смерти в поединке, которую никогда не исключал, являясь больше пессимистом, чем оптимистом, объясняя это тем, что если будет плохой исход, то он уже будет готов к этому, а если выиграет, радость от победы будет в десятикратно выше, ибо на это особо не надеешься. Но это никогда не значило, что Джорелл не постарается на все сто процентов, ведь чувство сожаления, что не приложил больше усилий, он ненавидел больше всего.
Каждый раз защитник человечества выкладывался на всю тысячу, так как ответственно относился к любому заданию и цели. Внезапно он вспомнил о Рукэсндре.
Как она там? Все ли с ней хорошо и как она справляется со смертью родных? Увидятся ли они вновь, или же Джореллу суждено завтра погибнуть? Он частенько вспоминал их ночной разговор через дверь, когда магия откровения окружила их обоих, развязав языки.