- Я понимаю ваш скепсис. Но возможно, вам вообще не стоит никуда ехать или вы все же выберете другую дорогу? Туманный лес очень опасен. Если вас не заботит ваша судьба, подумайте о жене и подопечной. У меня есть дарования в других областях магии, и я могу с уверенностью судить о том, что ничего хорошего в этой поездке вас не ждет.
Николас чуть не споткнулся. Вы только посмотрите на Эдварда! Нет, определенно, эти карточные гадания не доведут до добра. Стоит позволить заняться баловством, и прилежный, подающий надежды помощник стремительно превращается в балаганного предсказателя...
- Не знал, что вы ясновидец, мистер Эркан, и что вас так волнует благополучие моих родных, - напряженно ответил Явор. - Кроме того, исполнить ваше предложение никак нельзя. У нас назначены важные встречи в Фелтиррене, и мы продаем большую часть обстановки Адальбертхолла, а вскоре и сам особняк. Находиться здесь дольше категорически невозможно. К тому же я уже посетил некоторых... уважаемых дам, которые уверили меня, что мне будет сопутствовать удача. Так что не соблаговолите ли вы заняться своей работой?
Было заметно, что Явор кривит душой - он так отнесся к предостережению скорее из-за ревности, чем потому, что не мог отменить поездку. Да и ко мнению уважаемых дам, под которыми он, похоже, подразумевал гадалок, Явор явно относился намного трепетнее, чем ко мнению молодого мага со внешностью авантюриста. Эдварду, сообразившему, что он ничего не добьется, оставалось лишь торопливо кивнуть. Николас покачал головой. Помощник, при посетителях обычно ведший себя очень тихо и не поднимавший носа от работы, сегодня был не похож сам на себя. Пожалуй, придется с Эдвардом серьезно поговорить. Ассистент такого уважаемого человека, как мастер печатей, должен вести себя соответствующе.
- Прошу сюда, - Явор отворил массивные узорчатые двери кабинета и провел гостей в полутемный кабинет, плотно заставленный древней мебелью.
Там уже сидел молодой мужчина с густыми рыжими баками. Завидев хозяина, он поспешно вскочил и поклонился Николасу, а затем пожал руку Эркану.
- Мистер Катэн, Эдвард, рад вас встретить.
- Доброго дня, Брендон, - поздоровался Николас.
Брендона Даггерта он знал давно - этот юрист чаще других подтверждал сделки мастера печатей. Подписанные нотариусом и заверенные в полиции бумаги требовались в том случае, если кому-то понадобится проверить запечатанный магией груз. Особенно часто проблемы возникали с таможней, которая в каждом мешке или ящике, переправляемом за границу, подозревала контрабанду. Бежать в соседнюю страну Яворы вряд ли намеревались, но так уж повелось, что Брендон или другой наблюдатель проверяли каждую крупную сделку, которую заключал мастер печатей - или любой другой маг, если уж на то пошло. Его присутствие Брендона даже льстило. Оно означало, что государство с полной серьезностью относится к занятию мастера печатей, не говоря уже о том, что у его труда появлялись восхищенные свидетели.
- Вы уже составили опись? - поинтересовался Явор после обмена любезностями.
- Да, хотя это и представляло некоторую сложность, - признался Брендон, взмахнув целой кипой исписанных листов.
Проследив за направлением его взгляда, Николас понял, отчего парень такой измученный. Вместительный металлический ларец был до краев заполнен золотыми и серебряными серьгами, колье и брошами с рубинами и опалами. Баронесса не зря слыла богатой, как королева фей. Теперь беспокойство Явора становилось понятным, как и то, почему двери кабинета с внутренней стороны охраняли двое дюжих молодцев. Что там говорил Эдвард - что десяти человек будет мало? Николас был готов с ним согласиться.
- Какую печать вы хотите, чтобы я поставил? - спросил он, оглядывая ларец.
- Самую сложную, - сразу ответил хозяин. - Даже две. Или три. Я за все заплачу, не волнуйтесь. Я не хочу, чтобы ларец получилось расплавить или открыть как-то иначе, не убрав волшебную печать.
Николас с удивлением посмотрел на Явора - не шутит ли он? - но тот был предельно серьезен.
- Ну, две - так две...
Он обошел вокруг стола, изучая ларь со всех сторон. Да, работа будет не из простых. Такие размер, объем, и нужно еще соткать жароустойчивый покров... Поколебавшись, Николас расстегнул тугой воротничок узорчатой темно-синей рубашки и закатал рукава.
- Эдвард, как бы ты защитил металл от расплавления? - спросил он.
- Наложил заклинание на кусок ткани и упаковал в него ларец? - помолчав, предположил помощник.
Николас вздохнул. Эдварду еще столькому надо научиться! Иногда казалось, что до приезда в Дивейд он никогда не занимался этим видом магии, или сложную науку волшебства ему преподавал человек, сам не умеющий колдовать и не понимающий элементарных принципов великого искусства. Иначе зачем постоянно ходить безумными обходными путями, как с наложением заклинания на ткань? Притом способности у Эдварда были фантастические и схватывал он все с неимоверной скоростью - ему банально не хватало знаний.
- То, что ты предлагаешь, это как дойти из Адальбертхолла до Солихолла через Конглобар, - терпеливо объяснил Николас. - Тебе нужна будет ткань - лишний элемент в заклинании. Затем тебе понадобится вплетать в нее волшебство для укрепления, чтобы ее не подожгли и не порвали, таким образом с легкостью избавившись от печати. А после этого ты еще должен будешь наложить дополнительную печать, чтобы ткань никак нельзя было снять с ларя. Столько сложностей! Ты потратишь несколько часов и выдохнешься, а результат будет сомнительным. Лучше использовать формулу Майерса. Я ведь тебе говорил о ней: создание для сосуда покрова из эфира, который не пропускает через себя другие вещества и одновременно служит печатью, не позволяющей добраться до материала сосуда.
- Угум, - промычал Эдвард.
Явор казался впечатленным. Раз так, пора было начинать.
Убедившись, что ларь заперт, Николас зашептал слова заклятия. Крышку мгновенно оплели тонкие голубые нити, доступные исключительно волшебному зрению. Это был первый, самый слабый уровень защиты. Теперь пришла очередь второго - формулы Майерса.
Неблагодарные потомки говорили про этого ученого, что половину своих изобретений он позаимствовал у оборотней и фей, и Николас с охотой этому верил. Иначе зачем использовать в заклинаниях наречие Чужих королевств? Живи Николас лет на сто пятьдесят пораньше, во времена Майерса, то обязательно нашел бы его и заставил перевести все на нормальный тенакский. Слова выходили из глотки тяжело, с сипением, язык заплетался. Вкупе с усилиями, которые Николас тратил на скручивание из воздуха нитей и связывание из них полотна, это привело к тому, что уже через пять минут по его вискам потекли капли пота. Потом противно затряслись ноги, привыкшие не стоять, а покоиться под столом на бархатной подставке. Медленно текшие за созданием печати минуты превратились в вечность. О времени Николас старался не думать, сосредоточившись на движениях пальцев. В подобные моменты он завидовал энергии молодых магов, которые могли без особого напряжения создавать в день по несколько печатей высокой сложности. Будь он сам чуть-чуть помоложе... Эта эфирная ткань, черт ее побери... Не выскальзывала так из негнущихся пальцев, когда он крепит на нее печать!
Крякнув, обессиленный Николас свалился на стул, который ему благоразумно подставил Эдвард.
- С вами все хорошо? - осведомился он, пристально изучая лицо нанимателя.
- Хорошо?.. - Николас нащупал в кармане носовой платок и неверной рукой промокнул вспотевшее лицо. - Чудесно! Посмотри, какой получился шедевр!
- Да, мистер Катэн, - неэмоционально ответил помощник.
Что он понимал! Шкатулка буквально искрилась волшебством. Первую печать, с синим отливом, видели только Николас и Эдвард, но изумительность второй была доступна каждому. Ларец окружало мягкое сияние с фиолетовым отблеском - красивое и в то же время функциональное. Николас протянул к нему руку, желая коснуться собственного творения, однако она предательски дрогнула.
- А который час?.. - спохватился Николас.
Единственные часы в комнате - гигантское сооружение с увесистым маятником - остановились, наверное, еще сто лет назад.