- Утри лицо! Скорее же, скорее! Переодень рубаху…о, проклятье, не успели!
И вправду не успели. Раздался звук откидываемого запора и в спальный зал влетели семеро: четыре стража и три преподавателя, среди которых был Драг-ар-Лам. Зеленые плащи командными выкриками выстроили всех обитающих спальни в кривоватый ряд. Мы с Майлзом замкнули строй. Я почувствовала, как липкая от холодного пота ладонь мальчика вцепилась в моё запястье и сжала до боли. От этого жеста отчаянья я наконец-то проснулась окончательно. В сознании чередой серых эмоционально приглушенных картинок вспыли вчерашние события и меня тихонько затрясло словно от запоздалого шока.
- Два трупа. Два! Крысята, да вы совсем озверели от крови и вседозволенности! - зарычал крепкий, хоть и пузатый стражник в зелёном, пугая близстоящих ребят перекошенной небритой рожей. Слова он цедил как заправский прапорщик – отрывисто, зло и нецензурно. – Плетей всем! Пять штук всей кодле в зале и ещё десять тем, кто спит рядом! Сукины дети! Мразота подзаборная! Крысы…
От громовых раскатов голоса дрожала вся шеренга ребят. Чьи-то нервы не выдержали и в нецензурный монолог стражника тихим писком вклинился жалобный скулёж. Один из сопровождавших «прапорщика» зелёных плащей отвесил запищавшему юнцу злую оплеуху. Хотел ещё ногой добавить, но рычащий сослуживец отпихнул его не дав ударить и не прерывая брани поставил упавшего подростка на ноги, правда не особо ласково – как куль с мукой вздёрнул.
- Плети – это неплохой воспитательный метод, капрал, - вкрадчиво, но действенно разбивая тираду стража обронил один из преподавателей – укутанный в чёрную мантию по самый нос мужчина среднего роста (мне показался знаком его голос, но предположить, что я права пока мешал звон в ушах от капральского ора и приглушённость слов самого носителя чёрного балахона – он зачем-то прикрывал рот рукой и говорил сквозь тканевую марлю в ладони). – Но боюсь он уже не будет столь действенен. У меня, как у главы преподавательского совета в есть распоряжение Господина Надзирателя об ужесточении мер наказаний за провинности рекрутов Бастиона. Отныне, за убийство рекрута рекрутом наказание убийце – смерть.
Повисла тяжёлая пауза. Я видела, как побледнел капрал, но закрыл рот, не возразив ни словом, как недобро усмехнулся рядам стоящий страж, недавно давший оплеуху скулившему ребёнку, как красные глаза Драг-ар-Лама обводят шеренгу притихших испуганных мальчишек и девчонок, а наткнувшись на меня вспыхивают непонятным светом.
- Стоит ли говорить, - манерно растягивая слова как жвачку (что это такое? Только же помнила!) лениво подал голос эльф, - что виновник должен быть очевиден?
Что это? Намёк, подсказка или невольная попытка успокоить рекрутов что столь радикальному наказанию подвергнут лишь доказано виновного? Думай, думай…
- Рекруты, приготовиться к осмотру личных вещей и обыску!
Майлз потянул меня к нашим кроватям. Промелькнул страх, что заточки, спрятанные мальчишкой, могут найти и стоило бы занять пустую кровать – но наша расправлена и наверняка ещё тёплая и обман будет очевиден: мои, Майлза и Тирена вещи кулём свернутые у изголовья кровати выдавали нас с потрохами. По спине побежали дорожки холодного пота, руки затряслись. Теперь уже я вцепилась в руку Майлза до занемевших пальцев.
Дура! Вот дура! Не спать надо было, а прятать улики! Кровь на моей рубашке, явно лишний комплект одежды с застиранными пятнами крови. Так, стоп! Не паниковать! Форма не именная, обноски индикации не подлежат. Но есть ботинки огневика! Пофиг, скажу украла – за это пока не убиваю, а плети не голова с плеч. С тонким ремнём тоже самое. Остались капли крови и заточка. С последним придётся довериться Майлзу: по всей видимости это не первый обыск в его жизни и схрон пока не подводил. Будем надеяться, что не подведёт и в этот раз. Но вот что делать с кровью?
- Полукровка, откуда кровь на одежде? – сзади дёрнули за волосы, накручивая пряди на кулак и вынуждая попятиться. Я почувствовала, как к мокрой от пота спине прижимается тело, а на живот собственническим жестом кладётся рука.
- Месячные! – выпалила - простонала первое пришедшее в голову от страха и неожиданного скрутившего желудок спазма.
- На горловине рубахи? – голос эльфа сквозил недоверием, но рука с живота брезгливо одёрнулась.
- Ночью сняла и засунула между ног что бы не замарать постель.