Поспешно развивала я лож, с затаённой радостью осознавая, что Драг-ар-Лам отшатывается назад:
- Какая мерзость! - едва не сплюнул эльф, обтирая ладони об штаны, - Вы, смертные, отвратительны!
Я промолчала, наблюдая как кривятся все представители «смертных» на брезгливого остроухова, отмечая про себя понимающие усмешки стражников знакомых с этим деликатным термином. Капрал тоже усмехнулся, но потом собрался и постарался присмотреться к пятнам поближе. Я тут же проанализировала что большие кровавые ореолы ещё как-то с долей мужской фантазии можно принять за нужные мне выделения, но вот отдельные брызги – уже не очень, и размотав не снятый тюрбан из рубахи стихийника на голове поспешно натянула его поверх своей. К моему удивлению наличие у меня второй рубаха вопросов не вызвало.
Обыски шли полным ходом: в середину комнаты выбрасывались пледы, тетради и одежда вперемешку. Что кому принадлежало до этого было определить крайне сложно. Заточек нашли всего три (что странно), их владельцев сразу выволокли из комнаты за дверь.
Раздался отчаянный писк и на середину комнаты у груды пожитков выволокли Вялого, отчаянно сопротивляющегося и пытающего одновременно спрятать и вытереть руки о штанины. Этого ему не дали, двое стражников схватив тощие запястья мальчишки вытянули их к Главе педсовета и капралу. Подросток, отчаянно вереща «Это не я! Не я!» сжимал из последних сил пальцы в кулаки. Мужчина в чёрном вяло махнул рукой и руки пацана разжались сами собой – под ногтями, в складках ладоней и между пальцев бурела засохшая кровь.
Меня затошнило.
- А вот и очевидный виновный! - обрадовался Драг-ар-Лам, и одним точным ударом по шее вырубил истерично вопившего мальчика. Осесть кулем ему не дали, подхватив подмышки поволокли из комнаты.
- Строем на выход! - как-то сухо махнул рукой капрал и разделившись на пары мы обречённо пошагали следом.
Оледеневший помост, три Т-образные виселицы из струганых брёвен. Петля из промасленной верёвки качается на фоне прозрачного зимнего неба – туда-сюда, туда-сюда. На помосте трое словно пьяные – покачиваются от ветра, глаза без признаков разума – ни страха, ни гнева.
Я ощущаю, как зарождается капля холодного пота между лопаток. Вздох, и она устремляется к поясу штанов, попутно подняв все волоски на теле – это не от холода, это – осознание того что я натворила.
Майлз стоит передо мной и держит меня за руки – его ладони потные и холодные (как, наверное, и у всех в строю), ногти впиваются мне в кожу, и я чувствую саднящую боль, но почему-то где-то в груди. За моей спиной ещё восемь рядов таких же как я: растерянных, испуганных и не верящих в то, что сегодня произойдёт. Они были уверены, что уже знают все опасности этого места, что умеют ходить по краю дозволеного, но сегодня Бастион подарил смерти новый наряд и пеньковой верёвки, вот он качается: туда-сюда, туда-сюда. Через петлю видно прозрачное зимнее небо.
Я повернула одеревеневшую шею, отворачиваясь. Вялого уже сняли. Он бился в петле минут пять. Я закрыла глаза стараясь отогнать картинку расползающегося пятна на штанах и дёргающихся в воздухе ног. Хрипа я не запомнила – слух отказал мне ещё при зачитывании приговора.
Вновь вышел малефик в чёрном – поднялся по ступеням на эшафот, поправил капюшон на голове.
- Двадцать плетей за найденное оружие. И пусть увиденное станет уроком для всех.
Последняя фраза ритуальная – её я уже слышала, с ней затягивали петлю на шее плачущему мальчишке. Меня замутило, а в груди сдавило сильнее.
Трёх ребят развели в стороны, заставив обнять висельничные столбы, сковали руки, рванули рубахи на спине и малефик, сняв оцепенение с наказанных, дал отмашку на экзекуцию.
Я вновь закрыла глаза. Мне совсем не хотелось видеть, как три стражника из зелёных плащей берут в руки плети и замахиваются на беззащитные дрожащие тела. Отсчёт считали по вскрикам. Я запомнила первые три и вновь провалилась в глухую прострацию.
Обратно в комнату меня вёл Майлз, как маленькую, за ручку и обеспокоенно заглядывая в глаза, но в себя я пришла от удара под дых – это медиум устав пялиться на мой бессмысленный взгляд принял радикальные меры. Хандрить, как обычно, времени не было.
- Ты ведь видела, что все вещи стража свалила в одну кучу? – торопливо объяснял мне мальчишка, поняв, что я вновь адекватна, - Так вот, сейчас, когда комнату вновь откроют, начнётся свора – все постараются урвать себе самое ценное. Нам тоже надо попытаться хотя бы отбить своё! Обращай внимание на самые потрёпанные тетради – если повезёт, то они будут кого из старших курсов и нам очень пригодятся. Тёплые вещи смотри во вторую очередь – их если что можно и украсть, а вот за конспекты будет настоящая битва.