- Как тебе, милый? Нравится?! - расхохотался блондин, вытаскивая из карманов куртки новых и новых бумажных журавлей. Они торчали меж пальцев, угрожающе поблескивая клювами. - У меня их еще много!
Не теряя времени, Аяо прыгнул вниз и оказался рядом с блондином. Генсай отпрянул от него, роняя своих журавлей. На его лице проступил испуг. Аяо размахнулся и ударил, целя на этот раз в солнечное сплетение. Ему нужно было нейтрализовать блондина как можно быстрее, пока тот не нанес ему серьезных повреждений.
Блондин отшатнулся и тут же взмахнул кулаком, в которым были зажаты оригами. Их поверхность резала воздух подобно множеству ножей. Блондин двигался не очень быстро - Аяо с легкость увернулся от его атак. Изловчившись, Ацумори схватил Генсая за запястье и сжал пальцы, вынуждая того выронить оружие. Другой рукой Аяо нанес блондину короткий, без замаха, удар под печень.
Кулак его встретился с чем-то твердым, причем твердым настолько, что из костяшек брызнула кровь. Бронежилет?.. Генсай ухмыльнулся.
- Сюпрайзу дес! - и он взмахнул руками. Из-под его футболки тысячами посыпались вниз журавли. - Они у меня везде! И не думаю, что такую защиту тебе удасться пробить!
Повинуясь жесту Генсая, бумажные фигурки рванулись вперед. Их удары не были особо сильными, каждый журавль погружался в тело на сантиметр, а может, и меньше, однако боль была ослепляющая. Один из оригами чиркнул острым краем по щеке Аяо, едва не задев глаз. Ацумори вскрикнул и отступил назад, прикрывая лицо и грудь руками.
- Что, больно?! Больно, милый?! - визжал блондин, подбрасывая в воздух все новых и новых журавлей. - С таким тебе не справиться! Даже сам Курумару-сан как-то обмолвился, что побаивается сражаться со мной. Курумару-сан силен, но и он признал мою силу! Ты понимаешь это?! Понимаешь?! До тебя дошло, ксояро?! А?!
- Заткнись, - пробормотал Аяо, вырывая из своего предплечья вонзившийся туда пучок оригами. От крови журавли обмякли и сейчас выглядели как просто мокрые бумажные фигурки. - Заткнись.
"Я должен справиться с ним до того, как упаду. До того, как упаду!" - стучало в висках. Аяо рванулся вперед, стараясь повалить блондина на землю. Генсай чуть наклонился и ткнул Ацумори в живот. Удар был ошеломляющей силы. Аяо показалось, что в желудке у него разорвалась бомба. Качнувшись, он без сил привалился к стене. Краем глаза Аяо заметил, что кулак Генсая был облеплен бумагой. "Проклятые журавли... Он что, весь покрыт ими?"
- Вот веселье-то! - блондин облизал верхнюю губу. - Милый, я так тебе благодарен! Это просто непередаваемое ощущение, когда ты бьешь кого-то другого. Когда причиняешь боль кому-то другому. А, это так прекрасно! Убогий, тебе этого никогда не понять!
- Почему же? - из последних сил выдохнул Аяо. - Я понимаю.
Он вытер кровь, струйкой бегущую изо рта, затем выпрямился. Блондин смотрел на него с алчной ухмылкой. Его черты лица исказились, став почти что нечеловеческими.
- О чем это ты, милый? - спросил он, продолжая улыбаться. - Тебе не понять! Никому не понять! Вы ведь все глупцы. Никто не может понять моей жажды!
"Последний шанс... Последний шанс!"
Перед глазами все плыло, лишь белая футболка блондина маячила впереди назойливым пятном. Сократив расстояние между ними, Аяо ударил слева, почти не вкладывая в удар силы.
Генсай среагировал мгновенно - журавли выстроились перед ним бумажной стеной, защищая тело хозяина. Однако в тот же момент Аяо, не медля, нанес удар справа. Его кулак миновал бумажный щит и с громким треском врезался в висок Генсая.
На секунду время остановилось.
А затем блондин осел на пол.
Журавли медленно осыпались вниз, белыми снежинками опускаясь на тело своего хозяина.
- Справедливость восторжествовала, - удовлетворенно произнес Аяо.
***
Мейда-чан откинула крышку люка и высунула наружу голову. По крыше гулял ветер. Металлические трубы смотрели вверх. С ними соседствовали допотопные антенны из перекрученной проволоки. В темнеющем небе проступали первые звезды. Где-то далеко проплывала бледная точка орбитального спутника.
Мейда, не теряя времени, подтянулась и вытащила ноги из люка. Нужно было бежать, бежать со всех ног. Она слышала их голоса там, на лестнице. Их гнусные голоса. Мейда узнала бы их при любых обстоятельствах. Ямато Генсай и Сато Шинтаро. Приспешники Курумару. Генсай разделывал Усаги-сана, орудуя своими бумажными ножами. Сато Шинтаро стоял рядом и смотрел на нее, пораженную этим ужасным зрелищем, смотрел, смотрел внимательно, без улыбки, без сострадания, смотрел пустым взглядом. О, он всегда внимателен и серьезен, этот Сато Шинтаро, человек в толстых очках. Именно Шинтаро пугал Мейду, не болтливый мясник Генсай, а никогда не смеющийся Шинтаро.