Стоя у самого края перевернутого острова, Эшли обернулась. Перед ней предстала величественная картина - замок, подобно карточному домику, складывался внутрь себя. Каменная пыль плясала в разреженном воздухе. Грохот стоял неимоверный. Эшли заметила, что трещины побежали и по поверхности самого острова, и поспешила поскорее покинуть ненадежное место.
Сбегая вниз по прозрачным ступеням, Эшли раз за разом разглаживала ткань на груди. Она была в смятении.
То, что произошло в самом замке, не имело логичного объяснения. Эшли своими глазами видела, как Ацумори растворился в кислоте, так почему же он стоял тогда перед Курумару в зале парящих скамей, демонстрируя ему знак Христа на груди? Что это значит и почему Ацумори смог на равных сражаться с апостолом? Не означает ли это, что он сам был из их числа?
И эти его слова... "Ты думаешь только о себе, когда каждый, даже самый ничтожный и слабый человек имеет такое же право выбирать, в каком мире ему жить, как и ты?" Эшли чувствовала в этой фразе что-то безумно близкое. Ацумори Аяо смог выразить то, что она так давно хотела сформулировать для самой себя. Всю жизнь ей приходилось следовать чужому выбору: с самого рождения ей была предназначена одна-единственная судьба, и свернуть с этого пути было невозможно. Эшли привыкла полагать, что это правильно. Но теперь все те сомнения, что она втайне от архиепископа и прочих испытывала в самых глубинах своей души, вдруг облеклись в слова - даже самый ничтожный и слабый человек имеет такое же право выбирать, в каком мире ему жить... У Эшли перехватило дыхание в груди.
Нет, следует отбросить сомнения! К архиепископу, как можно скорее! Его высокопреосвященство поворчит, но потом все же простит ей эту неудачу. И потом, ему ведь нужно знать о событиях в замке Канкешин. О замыслах Курумару Тацуо. Ведь ересиарх, конечно же, до сих пор жив. И попытается провести свою мерзостную реформацию.
Мысль эта стала для Эшли спасительным кругом.
Эпилог
- Ацумори-сама! Ацумори-сама!
Кто-то плакал над ним. Горькие слезы капали ему на лицо. Это было неприятно, поэтому Аяо открыл рот и потребовал, чтобы все это немедленно прекратилось. Вернее, попытался, потому что мышцы так и не послушались его. Сделав еще несколько безуспешных попыток, Аяо сдался.
Кто-то куда-то звонил, снова плакал, умолял. Потом было ожидание. Долгое, очень долгое. А потом снова разговоры, болтовня. Зазвучал голос парня. Аяо почувствовал, как его приподняли и куда-то понесли.
Он мысленно позволил им делать с собой все, что угодно, и заснул.
Когда он очнулся, рядом с ним сидел Кога.
- Как самочувствие, Ацумори-чан? - поинтересовался он.
- Плохо, - честно ответил Аяо.
Кога встал с колен и прошелся по комнате, остановившись у окна. Был вечер, и алый свет заходящего солнца падал на стены. Темная фигура Коги-куна на фоне окна вдруг показалась Аяо зловещей. Казалось, Кога хочет о чем-то поговорить с ним, о чем-то донельзя неприятном, но пока колеблется. В воздухе разливалось напряжение.
- Ацумори-чан... Те парни сбежали.
- Какие еще парни? - удивился Аяо, сбитый с толку.
- Те двое, что совершили нападение на вас с Мейдой-чан. Я проснулся как-то утром - а их и нет. Сбежали, яродомо. Это моя вина, прости. Хочешь, я помогу тебе искать их? - Кога выглядел смущенным.
Напряжение пропало.
- Нет, не надо, - сказал Аяо.
Кога сразу же расслабился.
- Ну тогда все нормально! Когда поправишься, вместе с тобой сходим куда-нибудь в веселое местечко. Или знаешь что? У нас же класс едет на Окинаву! Летние каникулы скоро, забыл?
- Нет, не забыл, но... То есть...
- А, ты беспокоишься о том, что тебя исключили? А вот и нет, ты вчера был восстановлен на обучении в школе Шико. Знаешь, кого нужно благодарить?
- Тебя? - предположил Аяо, пытаясь понять, о чем же говорит Кога.
- Нет, разумеется! Новая ученица, Михара Касуми, знаешь ее? Знаешь, я вижу по глазам! Шустрый какой, Ацумори-чан. С чего это она вдруг так яростно защищала тебя перед директрисой? Да еще и Чиери-кун претензий к тебе выставлять не стала... А ты еще шустрее, чем я думал, хотя и вкусы у тебя странноватые... В общем, Ацумори-чан, скоро встретимся в школе!
- Замечательно, - пробормотал Аяо.
Кога немного помолчал, затем вдруг спросил:
- А почему ты не спрашиваешь, где твоя сестра и Мейда-чан? Они так беспокоились о тебе, что всю прошлую ночь и весь сегодняшний день вместе сидели у твоей кровати. Только недавно заснули, обе. Такое трогательное зрелище. Я отнес их в соседнюю комнату, чтобы не мешали тебе. Твоя сестра, - и Кога понизил голос, - что-то постоянно говорила во сне, и я боялся, что это может тебя разбудить.