Заметив девушку, он выпрямляется, вытягиваясь во весь свой рост, и Гермиона вновь чувствует себя маленькой по сравнению с ним. Они улыбаются друг другу, как Луна и Солнце, встречаясь на смене дня и ночи.
Приближаясь, Драко протягивает ей руку и увлекает в танец под тихую джазовую мелодию, скользящую из-под иглы проигрывателя. Крепко сжимая её руку, юноша оборачивает Гермиону вокруг своей оси и приближает спиной к груди, погружая в объятия, полные тепла, чуткости и такого знакомого запаха. Носом он зарывается в её кудри и шумно вдыхает их аромат.
— Что мы делаем? — Гермиона смеётся, и он снова перехватывает её руки, ведя в танце, движения которого явно знает только он сам.
— Это же очевидно, — он улыбается в ответ ей, и эта неотразимая улыбка согревает её душу, заставляет неумолимо трепетать сердце. — Мы танцуем, Гермиона.
— Но всё это так странно, ты и я… — успевает произнести она, и Драко отдаляет её от себя, удерживая за пальцы, а потом притягивает обратно, и Гермиона сбивается в дыхании, ударяясь о его грудную клетку, оказавшись в крепком объятии его рук.
Высоко подняв голову, она вглядывается ему в глаза, ожидая ответа с его приоткрытых, таких манящих губ.
— Странно не наслаждаться мгновениями.
========== Часть 4 ==========
— Тогда давай запечатлим его, — Гермиона игриво прикусывает нижнюю губу и щурится. — Напиши меня.
Она отходит на шаг назад, из его рук, прихватывает руками блузку и стаскивает её вверх, снимая через голову и откидывая на мольберт возле стены. Её кожа цвета персика мгновенно покрывается мурашками, а нежные соски твердеют на глазах.
Драко обескуражен и безумно смущен её откровенностью и смелостью. Он старается не смотреть на её аккуратную грудь с крошечной родинкой под одним из ареолов, притаившейся там как звезда на небосклоне. Потерев шею, Драко опускает ресницы.
— Ты, вероятно, шутишь? — Он всё ещё не может вернуться к созерцанию этой прекрасной девушки и устремляет своё внимание на кофейный столик.
— Я не шучу, Драко. Для меня большая честь стать твоей натурщицей и оказаться на твоём холсте.
Драко улыбается, зажимая переносицу, и только сейчас поднимает голову, пытаясь смотреть ей в глаза, но цепляется за её румянец, разлившийся по коже щёк и сглатывает, ощущая всем нутром, что она замечает это движение.
Он прочищает горло и смеётся уголками губ. Эта девушка сводит его с ума. Она невероятным образом заполнила солнечным светом в такой день его мансарду и подарила ему лучезарную улыбку.
У него ничего нет за душой, кроме пары кистей, впитавших в себя запах густой масляной краски с разбавителем, и беспечности жизни художника.
Он вновь ощущает на себе её взгляд. Глаза цвета растопленного молочного шоколада рассматривают его с глубоким интересом и непрекращающимся любопытством. Драко ловит себя на мысли, что улыбается, вторя её улыбке, и он кивает.
Этого жеста достаточно, чтобы Гермиона стянула джинсы, нижнее белье и взобралась на высокий стул-реквизит. Она пропускает пальцы сквозь локоны и упругие каштановые кудряшки рассыпаются каскадом по утонченным плечам, покрытым веснушками.
Представляет ли Гермиона, насколько она божественно красива в его глазах?
Он только что чуть не поперхнулся от созерцания её идеальной линии бёдер и худощавых лодыжек.
Неземная, вероятно существующая только в его воображении.
— Драко?
Он слышит её тихий смех и с укоризной обрывает свой поток мыслей о ней, совсем не заметив, как откровенно рассматривал её фигуру всё это время.
— Может возьмешь ту драпировку, накинешь её на колени? Здесь прохладно, ты можешь простыть, — Драко подбирает слова, спотыкаясь о них сам, и начинает машинально передвигать мольберт. Он уже давно забыл о сквозняке на этом чердаке мансарды, как только она вошла сюда и согрела его собой.
— Не-а, — дразнит она и подхватывает одно яблоко из корзины с бутафорскими фруктами, кидая его вверх. Ловит обеими ладонями, смеётся игривым тёплым смехом, напоминающим пузырьки шампанского, и бросает яблоко в Драко.
— Никаких драпировок, только я.
И это так жизнеутверждающе, что он улыбается всеми фибрами души, охотно водружая на мольберт свежий холст.
— Тебе нужно немного повернуться влево. Вот так, на меня, — он ловит её взгляд, который стал более задумчивым под его указаниями, и она легко усаживается так, как он просит.
Драко подходит к ней и перекидывает её волосы на другое плечо, задевая пальцами эти неимоверно мягкие локоны. Они словно сахарная вата под его ладонями. Он выдыхает, прикасаясь к её талии, чтобы развернуть Гермиону в нужное положение.
Она смотрит на него, изучает настолько внимательно, что он ощущает её взгляд сначала на лице, потом спускающимся ниже к шее, и утопающим в горловине его футболки. Затем обжигающе останавливается на тонких выпуклых венах рук и Драко замирает, когда Гермиона проводит по ним пальцем, скользит куда-то вверх по предплечью и он забывает как дышать.
— У тебя очень красивые руки, они такие… аристократичные, — шепчет она, и Драко уже не может оторвать глаз от её губ. Хочет попробовать их на вкус, втянуть, задержаться на них языком, прикусывать самому.
Они встречаются взглядами, и где-то внутри происходит взрыв новой Вселенной.
— Если захочешь, можешь нарисовать их однажды, — он вторит её шепоту, оставляя между ними ничтожное расстояние. Ещё мгновение, и их носы соприкоснутся.
— С удовольствием, Драко, — она поднимает ладонь и прикасается к его лицу, выводя на нём виражи подушечками пальцев, таких горячих, что он уже давно сгорел дотла, ощущая их кожей. — И я рада тому, что это будет не по памяти, а с натуры.
И он готов поклясться, что в его груди раздаётся барабанная дробь — иначе и не назвать ритм, с которым колотится его сердце.
— У тебя здесь краска, — она касается скулы, задевая засохший изумрудный отпечаток кобальтового пигмента.
Драко слегка поворачивает голову вбок и ловит её палец приоткрытыми губами. Он целует его, едва касаясь и дразня языком. Не выдерживая больше ни секунды, Гермиона выдыхает с приглушенным стоном. Драко обхватывает губами её указательный палец, нежно, невесомо погружает его в рот и вынимает обратно, после чего повторяет это снова и снова. Медленно, испытующе, растягивая удовольствие.
Гермиона прикрывает веки и её ресницы слегка подрагивают. Она закусывает нижнюю губу, и Драко завораживает это столь интимное движение, что он выпускает палец изо рта и переключает своё внимание на её губы, соприкасаясь с ними. Ощущает весь её трепет, мурашки по коже, которые сейчас вызваны вовсе не прохладой мансарды. Он чувствует мягкость губ, сминая их своими. Они на вкус сладкие как спелая вишня, и он готов утопать в этом сиропе.
Его руки касаются её бедер, крепко сжимают их, так, как он не позволил бы себе никогда. Но рядом с ней он сбрасывает себя прежнего, раскрывается в своей страстной натуре и следует за их желанием.
Гермиона отстраняется первая и наблюдает за его вздымающейся грудью под тканью футболки. В светлых волосах играют блики закатного солнца, отливая золотом. Она запускает в них пальцы, прочерчивая волны, и прикрывает глаза.
Драко приникает губами к ключицам. Она прогибается в пояснице, больше приоткрывает шею. Касаться её — это как гладить кошку. Гермиона такая же податливая и ласковая. Поддаётся искушению, что проходит приятной дрожью по её телу, от его крепких, но в тоже время нежных рук.