Отец растерянно моргнул и перевел взгляд на меня:
— Рассказывай.
Я открыл рот и вывалил на Повелителя все, что знал сам. Выслушав, он перевел взгляд на девушку:
— Ваша версия. И представьтесь.
— Мое имя Дэйдрэ, — она изящно поклонилась, а отец нахмурился. Странно. — Я вольнонаемный воин и телохранитель. В данный момент в поисках работы. Вышеописанная сцена произошла на моих глазах…
— Как же вы остались живы?
— Я практикую магию стихии льда, отвести пару камешков для меня не проблема. И не только для меня. Кто‑то ускользнул из помещения, прикрывшись мощным магическим щитом. Я же попыталась оградить присутствующих. Но к тому времени, когда заклинание было готово, на ногах остались лишь принц и его приятель, стоявший за его спиной. Парень отбил руками камень, метивший ему в лоб. Камень же, отлетев, попал принцу прямиком по темечку. Камнепад тут же прекратился, и мое заклинание прошло впустую. Призванные духи разлетелись несолоно хлебавши.
Верховный маг, тихонько подошедший к девушке сзади, жадно ловил каждое слово. На его физиономии блуждала тень догадки, что немедленно привлекло внимание Повелителя.
— Говори, маг.
— Похоже, что, воспользовавшись иллюзией, кто‑то призвал духов и замкнул круг заклинания на принце. Такое возможно, но уровень мага должен быть никак не меньше магистра.
Я присвистнул. Круг подозреваемых сужается. Маг — магистр, владеющий знанием горундцев, о существовании которых я вообще не имел представления… Хотя последнее не показатель, я вполне мог прогулять эту лекцию. Знал бы заранее, отнесся бы более серьезно к учебе. Я вдруг поймал на себе ироничный взгляд Дэйдрэ. Да что ж такое‑то! Теперь и думать нельзя, что ли, как хочется!
Затянувшееся молчание прервал тихий стон из‑под завала. Отец скользнул рассеянным взором по камням:
— Приберите тут.
Сел на дракончика и улетел, взяв лишь секретаря. Вот теперь работа спорилась. Многочисленные маги и учащиеся осторожно… вторые как получится, левитировали камни за остатки стен, открывая миру расплющенные тела с неестественно вывернутыми конечностями. Освободив бывшую корчму от осколков скалы, дроу принялись за сортировку тел. Трупы аккуратно складывали перед входом. Кого же можно было еще спасти грузили на носилки. В ближайшем доме разместили стихийный оздоровительный пункт. Я внимательно присматривался к каждому выносимому существу, пытаясь выделить из общей массы своих друзей. Сколько же народу набилось в этот проклятый дом! Стоны пришедших в себя существ выбивали из колеи. Хотелось завернуть уши. Дэйдрэ черной змейкой мелькала в толпе спасателей. Её умение быстро отличить мертвых от живых здорово пригодилось. Особенно свойство определять, кто сколько еще протянет.
Мимо пропыхтели гномы, таща на носилках что‑то знакомое… Я остановил их жестом.
— Митргаф… — голос мне не подчинялся. Комок в горле мешал дышать. Без сомнения, дроу был мертв. Пол лица смято в сплошную кровавую массу с белыми осколками костей и лохмотьями кожи. Череп был проломлен, и изнутри что‑то вытекало. Меня резко затошнило, перед глазами поплыли зеленые разводы. Кто‑то обнял меня за плечи. Медленно повернув голову, словно сквозь кисель, я увидел лицо дручии. Она кивнула гномам, отпуская их.
— Ничего нельзя сделать, — голос был кристально спокоен, но в глазах девушки билась метель. Это было то сочувствие, которое не давит. Она осторожно усадила меня на землю. Кажется, Дэйдрэ и не думала меня обнимать, а просто поддержала, чтобы я не упал. Я с усилием втянул в себя воздух:
— Надо найти остальных, — я попытался встать, и к удивлению, мне это с легкостью удалось. Подозреваю, что без помощи не обошлось, но мне сейчас было не до гордости. Я и подумать не мог, что потеряю кого‑то из друзей. А теперь испугался по — настоящему, потому как мог потерять сейчас всех.
Поддерживаемый дручией, я ходил посреди носилок, выискивая знакомые лица.
— Гром… — я подпрыгнул и метнулся в сторону тихого шепота.
На земле лежал Аквидор. То, что он еще здесь показывало, что дела у него гораздо лучше, чем у других. Я посмотрел на Дэйдрэ.
— Сломана рука, перелом нескольких ребер, раздроблена стопа. Легкое сотрясение мозга. Жизненно важных органов не задето, — тут же отрапортовала дручия. Я облегченно вздохнул.
— Жить будешь, приятель. Повезло же тебе с головой, я всегда говорил, что среди нас, она у тебя самая твердая. Мне надо найти Дретгора.
Вскочил я уже самостоятельно, но вдруг закружилась голова. Дручия страдальчески вздохнула, привычным жестом поддержав меня.
— Осторожнее, ты же много крови потерял. Можно сказать, еще немного, и распылил бы сам себя на миллион крошечных Громиков… — саркастично прошептала девушка.
Мы очень долго искали, но нигде не было и следов Дретгора. Ни среди мертвых, ни среди живых его не было. Дэйдрэ только пожимала плечами.
— Я могла бы попытаться найти, если бы раньше хоть раз касалась его.
Сейчас о трагедии напоминали только обломки скалы с бочками, зарумяненными моей кровью. Мы вышли на улицу и еще раз внимательно осмотрели трупы.
Уже подходили родственники погибших за телами. Я ловил на себе косые взгляды, от которых пригибало к земле. А ведь меня считают виновным. На лицах дроу можно прочитать многочисленные планы изощренной мести. Ну, это не новость, такие выражения меня во дворце окружают с самого рождения. Ведь все родственники считают, что Повелитель из них выйдет лучше, чем из меня. И уж точно им в этом качестве будет лучше. Посему у меня на игру в гляделки давно выработался иммунитет. Но вот повстречаться с родителями Митргафа я бы не хотел.
— Пошли! — Дейдре тянула меня за рукав так, что ткань жалобно затрещала. Она с досадой выбросила рукав и, схватив меня за руку, перешла на бег. Оглянувшись, я увидел, как к развалинам подходит дроу, сопровождаемый слугой, у которого на груди такой же знак дома, что и на перстне у моего мертвого друга. Господин словно почувствовал мой взгляд и повернулся в мою сторону… Дручия затянула меня за угол. Тяжело дыша, она отпустила мою безвольную руку.
— Ну и тяжел же ты! А с виду и не скажешь. Еще парочка литров крови точно была лишняя.
— По моему виду многого не скажешь, — и что язык мой болтает? В голове шумит, как ветер в заброшенном тоннеле, — Я хорошо маскируюсь.
— Тогда доковыляй до лечебницы и замаскируйся под больного до завтра. Отлежишься немного, можно будет снова маскироваться под принца, — и откуда в ней столько ехидства?
— У меня есть план получше, — устало ответил я, рассеянно поглаживая чешуйчатую шею невесть откуда появившегося Рийиса.
Голова кружилась все сильнее. Я присвистнул и сел на землю. Дручия смотрела настороженно. Я улыбнулся так миролюбиво, как только мог и приготовился все объяснить. А кто бы не заулыбался, когда так многозначительно поглаживают гарду.
Порыв ветра накрыл нас сверху. Дэйдрэ вскрикнула и вскинула руки. Эхар холодного синего пламени сорвался с её пальцев и метнулся вверх. Мой бедный дракоша так перепугался, что сложил крылья и рухнул вниз, попутно примяв под собой девушку. Я вскочил на ноги и попытался стащить дракошу с места. Тот изображал глубокий драконий обморок.
— Зараза, тебя же не задело! — в сердцах воскликнул я.
— Сейчас же сними с меня свою зверюгу, а не то тебя заденет! И еще раз для верности! — раздалось глухо, как из колодца. Я вздрогнул, уж очень мрачным был тон. Первое желание было оставить все, как есть и слинять. Но потом я подумал, что Рийис не станет постоянно сидеть на месте. Как жрать захочет, так и улетит. А мне за каких‑то полдня не успеть уйти далеко от расправы грозной воительницы. Сделав этот вывод, я осторожно приподнял дракошу левитацией. Под Рийисом оказалось не живописное пятно, как я представлял, а мерцающая полусфера защитного купола. И когда она только успела? Но это спасло ей грудь… То есть жизнь, ну по меньшей мере целые ребра.