Некоторое время в кухне было слышно только негромкое потрескивание масла в сковороде.
- Знаешь, за что я тебя люблю? – спросила, наконец, Марья. Чуть растягивая слова, от чего голос ее звучал задумчиво.
- За что?
- За твою основательность.
- Ключевое слово здесь «люблю» или все-таки «основательность»?
- Оба!
Иван нервно хохотнул и оторвался от плиты.
- И я тебе не разрешаю надевать этот шарф на свидания с Женечкой!
- Ты ревнуешь?
- Раздражает. Он хоть совершеннолетний?
Марья в ответ рассмеялась. Иван тоже расплылся в улыбке. Потом осторожно спросил:
- Пилить не будешь?
- Не буду. Есть буду. Пить буду. И целоваться с тобой буду.
- Ура! Тогда я сейчас.
И он, быстро скинув передник, выскочил из кухни. С тем, чтобы вернуться через пару минут с бархатным длинным футляром красного цвета в руках.
- Я помню, ты такое не любишь, но…
Она открыла подарок и достала кулон из белого золота в виде ажурного сердечка на тонкой цепочке.
- Но для свидания подходит, - договорила она и попросила: - Помоги мне.
Он решительно шагнул ближе и забрал из ее рук украшение. Потом Марья оказалась в кольце его рук, когда он накидывал цепочку на шею. Замочек щелкнул. Его губы оказались на ее щеке. Об этом он мечтал с того самого мгновения, как купил этот дурацкий подарок.
- Может, ну ее эту рыбу? – спросила она.
- Я старался, - без капли сожаления ответил он.
Как завороженный, Мастер смотрел на происходящее, а губы его беззвучно шевелились. Скорее всего, он восторженно сквернословил, но мастерам по статусу не положено нецензурно выражаться, потому приходилось сдерживаться – тем более, при Подмастерье. Когда слова оформились в более-менее членораздельную мысль, он промолвил:
- Не может быть.
- Сам не въехал, - брякнул Подмастерье. – Сорри.
- Как ты это сделал? – ошалело спросил Мастер.
Подмастерье крякнул, шмыгнул носом и прошептал, оглядываясь по сторонам:
- Не-зна-ю. Только не выдавайте!!!
- Я что? Враг себе? Где их книги?
Подмастерье кинулся к столу, на котором еще совсем недавно лежали два сереньких тоненьких томика ни о чем, и подпрыгнул от неожиданности.
- Мой же ж папа!!!
Мастер подпрыгнул тоже. Со стула. И в один прыжок оказался возле Подмастерья.
- И его бабушка… - прошептал он.
Он протянул руку, чтобы взять книгу, лежавшую на столе. В кремовой обложке с нежно-лиловыми филигранными сердечками, переплетенными в нескольких точках. Одну на двоих.
- Полтергейст какой-то! – рявкнул мастер, отдернув руку. – Ну-ка… бери!
Подмастерье кивнул, протянул руку, но так и не посмел коснуться тонкой кожи переплета. Мастер раздраженно хмыкнул и схватил со стола книженцию.
- Ты смотри-ка! Не рассыпалась! – хохотнул он. А потом раскрыл первую страницу. Совершенно пустую. Быстро принялся листать дальше, но и все прочие были чисты, как первый выпавший снег.
Никогда раньше не видевший ничего подобного Подмастерье, как завороженный, смотрел на белоснежные страницы, мелькавшие перед его глазами.
- Что это значит, Учитель? – спросил он, когда перед глазами запрыгали зайчики.
- Это значит, что я идиот! – озадаченно проговорил Мастер. – Что моими дипломами можно в туалете подтереться! Что гнать меня надо из приличных мастеров, вот что это значит! – он был вне себя от возмущения.
- Да щаз! А доступным языком?
- А доступным языком… Ты про Еxtra carcerem слышал?
- Неа, - Подмастерье с интересом взглянул на Мастера. – А что это?
- Самостоятельный подопечный! Редчайший случай, понимаешь? Мне такие еще ни разу не встречались… И не знаю никого, у кого такие водились бы! С ними почти все законы действуют с точностью да наоборот. И их поведение предугадать невозможно, они не вписываются ни в одну систему знаний. Они себе на уме, неуправляемы и своевольны. Все, что мы можем с ними делать – это создавать максимально комфортные условия и вручить кому-нибудь из более-менее вменяемых подопечных – таким тоже надо размножаться… Но! Чтобы из двух Еxtra carcerem пара сложилась! Это вообще немыслимо, понимаешь?! А я все удивлялся, что у них с процентами творится, почему оно шкалит!!!
Мастер отбросил книгу в сторону и со всего размаху долбанулся лбом о стол.
Рядом с ним долбанулся и Подмастерье.
Потом было много всякого. Разрешение вернуться к конфетам и пирожным. Диссертация Мастера по Еxtra carcerem. Повышение Подмастерья и множество увлекательных приключений на его нелегком поприще. Но ни Учитель, ни Ученик так и не узнали, в курсе ли Гран-Мастер того конфуза, что приключился однажды на их самом ответственном задании.
А между тем, первая страница книги Ивановых постепенно заполнялась высокорейтинговым текстом и картинками без помощи и контроля мастеров.
Иван да Марья писали свою книгу сами.
Конец.